Фанфик «Что может быть суровей суровых будней?»

[Цумари]

Название: Что может быть суровей суровых будней? (ficbook.net/readfic/699799)
Автор: Цумари
Фэндом: Gintama
Персонажи: Йородзуя, Хиджиката, Сого, обделённые экранным временем персонажи
Рейтинг: G
Жанры: Джен, Юмор, Стёб
Размер: Мини, 18 страниц
Статус: закончен
Описание: Что может быть суровей суровых будней... Разве что суровый выходной.


- Я хочу…

- Эге, Шинпачи-куууун, - протянул мастер на все руки, - это довольно-таки странное заявление для персонажа, восседающего на восьмом месте, хотя смелое, должен признать.

- У тебя, Гин-сан, мысли, как всегда, не в ту степь повернуты, - вздохнул младший Йородзуя, - а я ведь всего-то навсего хотел предложить то, чем можно убить воскресный день.

- Эй, Шинпачи, - тут же оживилась Кагура, - может, все-таки пощадим хотя бы воскресенье, а то остальные дни недели от нас и так не хило огребают?

- Это все, конечно, так, - Гинтоки залез пальцем одной руки в ухо, а пальцем другой – в нос, - но от судьбы никуда не денешься.

- Гин-сан, - укорил его Шимура, отхлебнув из чашки чаю, - хоть я так и сказал, но все же не стоит настраивать маленькую доверчивую девочку на пессимистичный лад. Вдруг она вырастет такой, как ты? Проблем тогда не оберешься.

- А не слишком ли ты разговорчив для подставки, а? Надо будет поговорить с Шинпачи на эту тему, пусть ему ее поменяют. А то в наши дни все больше в погоне за выгодой делают подделки. Это так печально…

Парень рефлекторно схватился за рядом лежащую швабру, которая, как и он, отдыхала после утренней уборки, в то время как остальной состав мастеров на все руки, как могли, оспаривали название своей мудреной профессии. С трудом подавив острое желание посадить своего босса на кол… то есть на швабру, Шинпачи мысленно уговаривал себя успокоиться, иначе Саката мог развивать эту тему и дальше. Ведь нет ничего страшнее скучающих кучерявого тролля всея Гинтамы и садистки, которой палец в рот не клади, а дай поиздеваться над мирным населением.

- Кто тут маленькая девочка? – разъяренный возглас с дивана напротив.

- Не принимай близко к сердцу, Кагура-тян, Шинпачи не хотел задеть твое самолюбие, - Гин лениво помахал рукой в кающемся жесте. – Внешность – это такая стерва, которая частым образом изменяет. Я прав, Терминатор Ято Кагунегер?

На этот раз рыжая довольно закивала, примерив на себя новое амплуа. Она закинула в рот любимое лакомство и ненадолго притихла, ожидая, что еще скажет человек, по мнению Шинпачи, хуже всего подходящий на роль того, с кого стоит брать пример.

- Итак, в поддержку моих недавно сказанных слов о судьбе, - Гинтоки деловито кашлянул в кулак, – Кагура должна знать обо всех превратностях жизни, чтобы в более старшем возрасте попросту не опростоволоситься. Слушай, дитя мое.

- Да, сенсей!

- Ками-сама, нет, Сорачи-доно, вот скажите, за что вы так со мной? – пробурчал угрюмо Шинпачи и, встав с насиженного места, поплелся на кухню. – От их шума и идиотизма у любого голова заболит. Может, мне таблетку выпить, хотя лучше сразу целую пачку?

Причитания самого вразумительного мастера на все руки так и остались пропущенными мимо ушей. Миссия «привлечь к своей восьмеричной персоне внимание» потерпела крушительное фиаско. Насчет таблеток он, конечно же, слукавил. Иммунитет, как-никак. Поэтому оставалось лишь пойти и закончить уборку.

Между тем Гинтоки вещал:

- Возьмем, к примеру, фосфор: однажды став белым, он никогда не сможет стать красным. Сколько бы раз тело не подбрасывали, из-за вездесущей силы тяжести оно все равно упадет. Параллельные прямые никогда не пересекутся. Вокруг правильного треугольника можно описать только одну окружность. Мадао никогда не зацветет. Зура никогда не вылечит свою больную патлатую голову. Отаэ никогда не приготовит что-то, что тебя не убьет. Ты, девочка моя, так и останешься плоской, потому что в этой манге персонажи не растут. Шинпачи даже если и перейдет на линзы, останется на восьмом месте. Я, черт возьми эту бездарную гориллу-мангаку, никогда не освою камекамеха или банкай. Так, что-то меня понесло из одной крайности в другую, ну да ладно. Я вот что хотел сказать: жизнь уже с раннего этапа учит нас безысходности. Наша судьба на это запрограммирована.

Шинпачи, до этого в пол уха слушавший лекцию Гинпачи-сенсея, все-таки не сдержался и на ура исполнил свою роль истеричного персонажа.

- Аааа, твою мать, Шинпачи, а ну живо вытащи эту чертову швабру из моей задницы! – кричали уже с пола.

- Прости, Гин-сан, я мыл пол, и у меня рука соскользнула.

- Я даже знаю, где ты этого нахватался, жалкий врунишка! Кагура-тян, помоги мне! Эй, что ты делаешь?! Зачем ты запихиваешь ее еще глубже?!

- Просто я от лекции перешла к практике. Намереваюсь получить зачет по теме «Полная безысходность».

Гинтоки, проявляя чудеса ловкости, исхитрился избавиться от постороннего предмета в своем теле. Он, как человек уже взрослый и опытный, отлично знал, что нужно делать в таких ситуациях. А именно перевести тему в другое, менее травмоопасное русло.

- Ты, Шинпачи, кажется, хотел нам что-то предложить. Будь мужиком, не откладывай все на потом.

На виске парня заиграла жилка. Уголки губ начали нервно подергиваться так, что было невозможно разобрать: Шимура собирается плакать, или же ему весело, как никогда раньше.

- Ты же сам меня и перебил. Изволь иногда слушать других.

- Понимаешь, Пацуан, эта функция у меня включается крайне редко, так что…

- Гин-сан, еще одно слово не по теме, и из тебя будет торчать не только швабра. Тебе придется сложиться трансформером, чтобы все это вытащить. Так что будь любезен, перезагрузи свой мозг и настрой нужные функции. Кагура-тян, ты же мне поможешь, если что?

Глаза из-под очков угрожающе заблестели, а улыбка маленького монстра была уж слишком многообещающей. Их злить – рано кости сложить.

- Все, все. Гин-сан хороший по определению, он же кучерявый и кушает много сладкого. Я весь во внимании! – мужчина сдвинул брови, из-за чего образовалась складка на переносице – признак нерушимой серьезности.

- Кхм, кхм, - деловито откашлялся Шинпачи, поправив на носу очки. Этот бесхитростный жест говорил о том, что голову парня посетила грандиозная мысль. Сев обратно на свое место и смочив горло уже поостывшим чаем, он, наконец, заговорил, – я просто подумал, что было бы весело провести воскресенье в парке аттракционов.

- О, отличная идея, ты гений, Шинпачи! – воскликнула Кагура. На радостях она чуть не подавилась сукобу. Вмиг рассвирепев, девочка в сердцах пнула ножку стола. Все бы ничего, да вот силу не рассчитала: предмет мебели разлетелся в щепки о две ни в чем не повинные головы.

Отряхнувшись, как ни в чем не бывало, привыкший к подобным закидонам, босс Йородзуи как-то неопределенно пожал плечами.

- В принципе да, идея не плоха. Но мне кажется, что ты еще не договорил. Верно, Пацуан?

Парень заерзал, так ему не терпелось поделиться своим предложением.

- Я имел в виду не просто сходить в этот парк, а пригласить туда пойти с нами тех персонажей, которым в опенингах и эндингах времени уделяется больше, чем в самом аниме.

- О, отличная идея, ты гений, Шинпачи! - воскликнула Кагура. На радостях она чуть не подавилась чаем, который отобрала у Шимуры, чтобы запить сукобу. Еще больше рассвирепев, она не стала заморачиваться и, встав, попросту запустила диваном в своих коллег.

Утерев кровь с лица, самурай, спокойный как удав, решил заметить:

- В таком случае, этот день я не переживу. Эти персонажи никак не сочетаются с понятием «завтрашний день». Меня укокошат! Следовательно, я отказываюсь!

- Да ладно тебе, Гин-сан, смотри на вещи позитивнее, - стал уговаривать его Шинпачи, который уже кружил вокруг со шваброй, подметая то, что осталось от стола с диваном. – Они будут рады, если мы пригласим их. Подними себя в глазах фанатов Гинтамы.

- Это что за намеки такие, я не понял? – сощурил глаза мужчина, прикидывая, сможет ли дотянуться до мальчика, чтобы дать тому оплеуху, не вставая с места.

- Да, да, Гин-тян. Покажи им, что ты еще не совсем потерян для общества. Дай повод начать тебя уважать, - присевшая возле Сакаты Ято, сложив руки, согласно закивала.

- Эй, когда вы успели опустить меня ниже плинтуса, а?! – завопил Гинтоки, сжимая кулаки.

- Зато мы вознесем тебя выше крыши, если согласишься, - Кагура сложила ладони над головой треугольником и невинно улыбнулась.

- Ну, если так, то ладно, - пробурчал самурай и опустил голову вниз, чтобы дети не заметили его довольного выражения лица.



- Меня все-таки не покидает плохое предчувствие. Моя задница – это самый сильный детектор зла.

- Это потому что тебе ее часто надирают? – без всяких задних мыслей поинтересовалась Кагура.

- Это было бы смешно, если бы не было так печально, - голос храброго мужчины предательски дрогнул.

- Хватит вам уже, мы же пришли сюда веселиться, - Шимура так и испускал лучи позитива, ослепляя ими своих товарищей.

У них возникли проблемы уже при покупке билетов. В ожесточенном сражении сошлись банкроты и кассир. Победила, однако, охрана парка аттракционов. Кассиру сделали выговор и взяли с него обещание, что он больше не будет практиковаться в красном словце, а Йородзую заставили заплатить нужную сумму.

Теперь они, с опустошенными кошельками, но довольные, правда, только на одну очкастую треть, отдаляются от главных ворот по направлению к ближайшему аттракциону. Пригласить-то они всех пригласили, но пока еще никого не встретили, к безумной радости серебряноволосого.

- Эмм, Шинпачи, ты что, хочешь, чтобы я залез на это?! – сглотнул Гинтоки.

Перед троицей возвышался комплекс рельс, закрепленный на высоких балках. По нему сновали маленькие вагончики, захватившие в свой плен до одури орущих людей.

- О, американские горки! – рыжеволосая была в восторге. – Бежим, там очередь!

- Кагура-тян! – приятно удивился Шимура. – Ты, наконец-то, выучилась терпению.

- Ага, сейчас, держи карман шире да обеими руками. Я открою по ним очередь, и очереди как не бывало.

Девочка нацелила свой фиолетовый зонтик на толпу перед входной платформой аттракциона и высунула язык от старания.

- Аааа, - Шинпачи схватил разбушевавшуюся Кагуру сзади под руки, - убивать людей плохо!

- Эй, вы чего там копаетесь?

Подняв голову и повернувшись к источнику звука, мальчик обомлел. От открывшегося зрелища он пустил из носа Левиафана, да такого, что даже Кондо Исао позавидовал бы. Кагура захлопала в ладоши.

- Ай да Гин-тян!

Гинтоки со скучающим видом потер ладони и обошел груду тел, еще недавно стоявшую на ногах. Дернув плечами, мужчина заткнул обратно за пояс свой верный Тояко. Весь его вид так и кричал: «Как так получилось?»

- Гин-сан, какого хрена! А ну живо пошел и извинился! – заорал парень, создавая дождь из слюны.

Но Кагура, стрельнув глазами сначала в одну сторону, а затем в другую, проверяя, не осталось ли еще свидетелей, которых стоит устранить, и схватив обоих представителей мужского пола за руки, потащила их к входу.

Но закон подлости крепко-накрепко прицепился к мастерам на все руки. Оказывается, так мало людей за раз на этот аттракцион не сажают, а так как Гинтоки прогнал всех потенциальных любителей острых ощущений, то заведующий американскими горками сочувственно покачал головой, пару раз вставив раздражающее «увы».

Девочка вновь начала заводиться. Если бы не кое-что, то провести им втроем это воскресенье за решеткой.

- Эй, китайка, теперь я тебя буду называть госпожа облом, – протянул, растягивая слова, очень знакомый голос.

«Мда, и в конечном итоге появились те, кто конкурируют с нами по количеству эфирного времени», - Гинтоки зло заскрипел зубами.

- Что-то я не поняла, - резко развернулась Кагура к источнику звука, - ты, наверное, хочешь сыграть в трупа и патологоанатома? Это я могу тебе устроить.

Сого Окита, вальяжно держа руки в карманах, отметил:

- Не вижу смысла в перепалке, я и так удовлетворен твоей безысходностью.

- Вот говнюк, - зашипела девочка, но вдруг она решила пойти по другому пути. – Это, конечно, обидно, что мы не сможем попасть на аттракцион, но ведь и ты со своим шефом-майонезофилом туда не попадете. А это был такой шанс увидеть, как его лицо кривится от ужаса на крутых виражах.

- Вы оба, угомонитесь, - Хиджиката Тоширо, сама невозмутимость, пускал изо рта сизые струйки дыма, - я взрослый человек и воин, поэтому не стану орать на каком-то аттракционе.

- О, Оогуши-кун, - рот Сакаты расползся в хитрую улыбку Чеширского кота, - вот и докажи нам это. Покажи, что ты достоин майонеза! – он победно выкинул кулак в воздух.

Замком внимательно всмотрелся в так раздражающее его лицо, выбирая, куда нанести упреждающий удар правосудия, но потом задумался: а ведь в словах Сакаты есть доля истины. Если не хочешь ударить лицом в грязь, а в майонез, то стоит поднапрячься.

- На этот раз я прощу тебе твою наглость, так как у меня сегодня выходной, - Тоширо бросил окурок сигареты на асфальт и с каким-то извращенным усердием принялся его затаптывать. Наверняка он представлял на его месте парочку доставучих субъектов.

Сого спокойно следил за махинациями старшего по званию и затем, будто извиняясь, обратился к Гинтоки:

- Не обращайте на него внимания, Данна. У него частенько случаются такие приступы. Представляете, он вчера ни с того ни с сего распсиховался и гонял меня по всему штабу. Выхода он мне не оставил, а потому пришлось пожаловаться Кондо-сану. Тот заступился за меня и сказал нашему балаганщику, что детей обижать – недостойно чести воина.

- Таких детей, как ты, нужно отправлять сразу в колонию строгого режима, причем без всякого суда и следствия! – заорал Хиджиката, а чтобы все поняли жестокость преступления садиста, добавил, - неужели ты рассчитывал остаться безнаказанным за то, что насыпал в мое нижнее белье соль с перцем?!

Кагура присвистнула.

- Ну ты даешь. Даже невольно зауважала тебя, но ты только не обольщайся. Хотя я попробую провернуть такой же трюк...

Гинтоки сглотнул. Конечно же, он знал, кто станет ее подопытным кроликом. Нужно было срочно что-то предпринять, чтобы отвлечь ее от темных мыслей, авось забудет, и его пронесет.

- Господа хороши… - он пробежался глазами по собравшемуся сброду, - господа гинтамовцы, - ибо это слово описывало их почище всякого навороченного эпитета, и сразу становилось ясно, с кем имеешь дело, - прошу уже занять свои места, чтобы покатиться по дороге страха, спазмов желудка и сорванного голоса.

Хиджиката схватил капитана первого отряда за рукав будничной юкаты и, сузив глаза, предупредительно зашипел:

- Ты поедешь со мной, чтобы быть в поле моего зрения, а то мало ли что…

Заведующий американскими горками, уже давно спрятавшийся в своей будке и подумывающий о том, чтобы вызвать людей в черном, нажал на рычаг, как только все сели по своим местам.

Весь народ поместился в первом вагончике. Стражи порядка заняли первые места, за ними, чувствуя себя жутко неуютно, примостился босс мастеров на все руки, вцепившийся в то, что, по идее, должно обеспечивать им безопасность, так, что побелели костяшки пальцев. На третьем ряду – довольный Шинпачи и ерзающая от восторга Кагура, которая не уставала кричать: «Отдать швартовы! Поднять якорь! Мы отправляемся покорять Гранд Лайн!»

Маленький состав быстро набрал скорость. В ушах пассажиров весело свистел резкий ветер, словно подбадривая. При первом спуске все подняли руки вверх и дружно наполовину закричали, наполовину рассмеялись. Захватывало дух, и сердце уходило в пятки, намереваясь оставаться там до конца поездки. Солнце слепило глаза. Хоть и было тепло, но кровь застывала в жилах, когда крутые виражи дарили чувство свободного падения.

На мгновение Гинтоки подумал, что все-таки идея Шинпачи была действительно не так уж и плоха. Все шло очень даже хорошо… до определенного момента. С передних сидений раздался истошный крик: «Мы все умрем!»

За пару минут до этого Сого, вдруг внезапно углядевший блеснувшую на полу вещицу, перегнулся через перекладину и поднял ее.

- Эмм, Хиджиката-сан, образовалась весьма затруднительная ситуация.

- Что? Я тебя не слышу, - стараясь перекричать ветер, ответил Тоширо.

Парень вздохнул и решил изъясниться покороче, ведь краткость - сестра таланта, дочь мудрости, мать стенографии, подруга ясности, жена гения, любовница SMS, сводная сестра тугодумия, враг сексуального удовлетворения, кошмар демагога, муза писателя афоризмов ©:

- Нам пи**а, - коротко и ясно, оттого и прекрасно.

С этими словами он разжал ладонь и явил взору замкома большой и толстый болт.

- Хиджиката-сан, вы не знаете, откуда это выпало?

Лицо мужчины вытянулось и утратило свои краски. Он был похож на полотно, не совсем умело сотканное. Трясущимися руками он умудрился вытащить сигарету, но зажечь ее не удалось: огонь зажигалки все время тух, да и саму раковую палочку сбил встречный поток воздуха.

- Мы все умрем, - банальная констатация факта, которую должен был уметь проводить каждый уважающий себя член Шинсенгуми. – Мы все умрем! – а вот теперь уже можно было наплевать на все и поддаться панике.

Хиджиката чувствовал, как волосы на затылке, и не только там, встали дымом. Конечности похолодели. Сам он ощущал себя каменной статуей. Умереть в бою – звучит гордо, а откинуть концы из-за какого-то болтика – глупо и даже смешно, хотя пассажирам поезда, мчащегося прямо в ад, было не до смеха.

Кагура не стала разбираться, что к чему. Она спокойно вздохнула, втянула в себя как можно больше воздуха и завопила, судорожно хватаясь за Шинпачи, который по-прежнему оставался доволен: он умрет раньше и не так страшно… все-таки у девочки стальная хватка, и мальчик чувствовал, как уже начинает трещать по швам.

Гинтоки сначала долго грузился, переваривая информацию. Поняв, что Тоширо был искренен в своем высказывании, принялся подвывать Кагуре, попеременно прося его оттуда снять. Вмиг вспомнилась припрятанная куча шоколада, которой он так и не успел уделить внимание. Стало как-то горько и паршиво на душе.

Не успели они заметить, как все закончилось. Вагончики уже пару минут стояли внизу около платформы, а они все продолжали кричать.

Смотритель аттракциона склонился к мнению, что эта странная компания что-то задумала. Поэтому он отобрал у проходившего мимо уборщика швабру и начал хлестать ею по этой пятерке.

Поняв намек, они вылезли и отбежали от злобного мужика. Как выразилась Кагура, он не только не с той ноги встал, но и не на ту метлу сел.

- Ками-сама, мы выжили, - прохрипел Хиджиката.

Он попытался закурить, но от пережитого волнения чуть было не проглотил сигарету… вместе с зажигалкой.

- Ха, Оогуши-кун, какой ты, оказывается, паникер, - послышался нервический смех со стороны Гинтоки.

- Это, Гин-сан, не хочу тебя расстраивать, но у тебя колени дрожат, - просипел суровую правду жизни Шинпачи.

- Но, но, Пацуан, в моем возрасте у тебя не только это дрожать будет.

Кризис прошел, и Кагура потеряла весь интерес к своей недавней истерике. Она с безучастным видом поковырялась в носу и найденное содержимое вытерла о выпавшего из реальности замкома, у которого методично подергивался глаз. Сого даже сжалился над своим начальником и, полазив в складках юкаты, достал баночку с белой субстанцией и протянул ему.

- На-ка, Хиджиката-сан, нюхни майонеза, полегчает, - а потом тихонько добавил, - надеюсь, твои от него галлюцинации будут особенно жестокими. Приятного времяпровождения.

Но капитан первого отряда Шинсенгуми был крайне неосторожен в своих движениях. Пока он копался в одежде и доставал баночку, что-то выпало и с металлическим звуком встретилось с асфальтом.

Все окружили мистическую вещицу. Ей оказался болт, но только немного меньше и другой формы, нежели тот, который Сого якобы нашел в кабине.

Первым, как это ни странно, очнулся Тоширо. Его лицо, до этого сведенное судорогой ужаса, сейчас приобрело выражение истинно дьявольско-замкомовское.

Саката от удивления даже соизволил икнуть.

- Эмм, Окита-кун, - проблеял он, - после того, как ты нас так красиво поимел, у тебя остается только один выход. На старт, внимание… беги!

Шустрый садист решил воспользоваться мудростью старшего и, подняв руку на прощание, побежал прочь.

- Сого, сволочь, а ну стой! Ты знаешь, что я с тобой сделаю?! – Хиджиката тоже сорвался с места, очень пожалев о том, что оставил в штабе свою катану, которая, наверное, в этот момент сиротливо «вздохнула».

Когда оба стража порядка скрылись, оставив после себя немало беспорядка, Гинтоки залез пятерней в волосы и как можно спокойнее, убрав из голоса дрожащие нотки, чтобы скрыть неподобающее для самурая поведение, сказал:

- Пойдемте дальше? Вот тут указатель на халявное мороженое, - мужчина махнул рукой в сторону таблички, гласившей: «Халявное мороженое (и без всякого подвоха). Нет, правда, эта надпись ничуть не подозрительная!»

Конечно же, жутко экономичный Шинпачи и всегда прожорливая Кагура услышали только ключевое слово, а к остальному остались глухи.

- Значит, не зря я вчера целый день кричала в окно: «Халява, приди!» - девочка победно выбросила в воздух кулак.

- Ты молодец, Кагура-тян. Отныне с понедельника по пятницу это твоя обязанность, - похвалил ее Шимура, при этом ничуть не слукавив. В этом свихнувшемся и полном несправедливостей мире нужно хоть чуть-чуть верить в чудеса.

Ребята подхватили мужчину под руки и потащили по дороге, ведущей вглубь парка аттракционов.

Бесплатная раздача нашлась сразу. Некто в костюме рожка мороженого стоял в окружении табличек с похожими надписями и сильно привлекал к себе внимание. Гинтоки, пожав плечами и подав ребятам знак оставаться на месте, пошел прямиком к ряженому чудику, ловко лавируя в толпе детей, тоже польстившихся на бесплатный сыр в, несомненно, мышеловке. Кагура с Шинпачи кивнули и подняли каждый большой палец: уж кто-кто, а их босс-пройдоха точно выбьет из этого рожка как можно больше.

Подобравшись к нему, самурай заметил, что в костюме были лишь прорези для глаз, лица же было не видно. Мужчина требовательно протянул руку, явно демонстрируя поговорку: «Наглость - второе счастье».

Рожок замешкался, по крайней мере, так показалось Сакате.

- Вам положено немного другое, - заговорил магнит для сладкоежек подозрительно знакомым голосом.

Взяв салфетку и фломастер с рядом стоящей табуретки, тот принялся что-то на ней писать.

Гинтоки надоело смотреть за махинациями этого рожка, поэтому он протянул и вторую руку.

Тому, наконец, удалось нацарапать на салфетке то, что там ему было надо и, вытащив из походной сумки-холодильника мороженое, обернул его в эту салфетку и протянул нетерпеливому «ребенку».

- Мне еще два, а лучше двадцать. Зачем мелочиться? - для Гинтоки это был риторический вопрос.

Пока несчастный добродетель, обреченно вздохнув, начал проделывать все с начала, серебряноволосый решил посмотреть, что это такое он там накарябал.

«Лет через десять вспомни об этом бескорыстном даре и приходи ко мне - мы очистим эту страну вместе. Присоединяйся снова к Джои. Твой меч ждет тебя».

- А я уже понадеялся на существование нормальных и добрых людей в стране, а это всего лишь ты, чертов Зура! - заорал Гин, в бешенстве бросая рожок на землю, который возмущенно «фыркнул», встретившись с твердой поверхностью.

- Я не чертов Зура, я рожок мороженого, - вежливо поправил Кацура.

- Да завались ты! - еще больше взбесился Гинтоки, явственно представив его морду кирпичом в этот момент. - И где твоя нано-утка?

Котаро даже не ответил в своей извечной форме, выражая крайнее недовольство.

- Элизабет в другой части парка раздает свои мини копии.

Саката схватился за волосы.

- Все, хватит с меня дозы Зуры. Смотри, будь аккуратнее: где-то тут бегают Шинсенгуми, один злее другого.

- Но ты все-таки подумай над моим предложением, - сказал Кацура, вновь включив наивный режим.

Гинтоки ничего на это не ответил, он отвернулся и пошел в противоположную от друга сторону.

- Молчание - знак согласия? - догнал мужчину его вопрос.

Саката обратился к какому-то мальчишке, с особым аппетитом уплетающему мороженое:

- Ты только не выкидывай салфетку, ей еще потом можно попу подтереть.

С этими словами, которые и стали ответом Кацуре, он вернулся к ждущим его ребятам. Заметив отсутствие добычи, они осерчали и немного попинали его. Гинтоки спасло лишь то, что они были отходчивыми, а потому, уже в скором времени весело переговариваясь, схватили старшего Йородзую за шиворот и потащили по дороге дальше, вытирая таким образом с асфальта пыль и грязь.

- Ого, красивый корабль! А он летает? – воскликнула Кагура, указывая пальцем на следующий аттракцион, который они решили посетить.

- Ну, не совсем, но думаю, тебе понравится, - ответил Шимура, наблюдая, как работает этот аттракцион, напоминающий огромные качели. Когда те перевернулись «солнышком», мальчик невольно сглотнул.

- Гин-тян, ты куда?

Шинпачи отвлекся и обернулся назад. Гинтоки выполнял план стратегического отступления. Он медленно полз на четвереньках в противоположную сторону, лелея надежду на то, что про него забудут и оставят в покое. Но не тут-то было!

Парень устало вздохнул и закатал рукава. Кагура в символичном жесте размяла кулаки. На мужчину нахлынул приступ паники. Он, стараясь быстрее передвигать конечностями, снова пополз. Зря. Дети схватили его за ноги и рванули на себя. Гинтоки вцепился ногтями в асфальт. Зря. Поломал ногти и чудом не сломал пальцы.

- Помогите! - взвыл он, стараясь привлечь к себе внимание прохожих, - хулиганы невинности лишают!

Но снующие мимо них люди, завидев странную компанию, наоборот обходили их за километр, моля Ками-саму о том, чтобы ненароком не встретиться с ними взглядом.

Поняв, что политического убежища просить уже поздно, Гинтоки сдался и сложил свою буйну голову на землю.

- Ну вот, никто ведь не пострадал, - тут же расплылась в улыбке Кагура, по-прежнему не выпуская из рук черный сапог.

- Пострадала только моя гордость, - захныкал серебряноволосый.

Шинпачи подал знак девочке, чтобы она отпустила Гинтоки, а сам пошел вперед к «кораблю». Рыжеволосая хмыкнула и, подав ему руку, потащила его вслед за парнем.

- Аре? Почему меня все еще волокут как мешок с картошкой?

Только через пару метров страдальцу удалось встать и отряхнуться.

Стоило троице подойти поближе, как их чуть не сбила толпа, внезапно выбежавшая с «корабля», вся перепачканная в какой-то мерзости. Заведующий, имеющий какое-то странное сходство с предыдущим, в отчаянии замахал руками и подбежал к мастерам на все руки.

- Это ЧП!

- Это, конечно, и так видно, но не кажется ли вам, что мы уже где-то встречались? – Гинтоки склонил голову набок.

- Нет, вы не поняли! Посетители в ужасе!

- Разумеется, они в ужасе, - закивал Саката, - и сколько вас таких клонов тут ходит?

- Я настоятельно вам рекомендую не кататься на этом аттракционе!

- О, я поняла, Гин-чан, они все братья, которых мать отправила работать сюда в одно место, чтобы их было удобнее пересчитывать, когда они приходят домой, - Кагура опустила кулак на ладонь. У нее не было сомнений в своей теории.

- Нет, Кагура-тян, я думаю, что… стоп. Чем я занимаюсь? – Шинпачи схватился за волосы. Он обратился к мужчине, - Заведующий-нии-чан, так что у вас стряслось? Мы вам поможем, мы же мастера на все руки.

Тот облегченно выдохнул.

- Тогда вы очень кстати. Понимаете, аттракцион захватил очень неадекватный посетитель. Мало того, что он применил какую-то психическую атаку, так еще и облевал всех остальных.

- Меня терзают смутные сомнения, - Гин нахмурился, - а как приблизительно звучала та атака?

- Аахахахахахахахахахахахах, - вскинув голову кверху, мужчина залился громогласным хохотом.

Самурай сочувственно улыбнулся и положил тому руку на плечо.

- Прости, брат, но тут уже ничего не поделаешь. Смирись и живи дальше.

Он посмотрел на детей.

- А мы уходим.

«Еще бы не хватало пересечься с этим придурком Тацумой! И каким, спрашивается, метеоритным дождем его сюда занесло?»

Младший состав Йородзуи пожал плечами и поспешил ретироваться вслед за своим кучерявым боссом.

- Фух, что-то я устал. Повсюду столько биовампиров ходит, что аж жуть берет, - пожаловался самурай.

- Гин-сан, тогда пойдемте в здешний мини-парк. Там есть лавочки под широкими кронами деревьев и красивый фонтанчик, - предложил Шимура.

- Знаешь, Пацуан, моя интуиция говорит, что твои слова снова обернуться для нас феерическим попадосом. Знал же ведь, что не стоит сюда идти.

Кагура, которая уже плавилась от жары как «фруктовый лед» и шла с высунутым языком, еле передвигая ноги, вспыхнула:

- А ну быстро согласился, пока я тебя наизнанку не вывернула!

- Фу, какая невоспитанная, - поморщился Гинтоки, - надо черкнуть словечко твоему папику. Дурные гены, - тяжелый вздох.

- Гин-сан, пальцем, конечно, показывать некрасиво, но, по-моему, это ты тут главное вселенское зло. Ты подаешь Кагуре-тян дурной пример.

Мужчина замахал на него руками, создавая потоки воздуха не хуже вентилятора.

- Все, ладно, уговорили. Веди.

В том маленьком парке народу не было совсем. Но ответ на вопрос «почему» буквально плавал на поверхности. Это место было окружено мощной убийственной аурой, а ее эпицентром был…

- Мать моя парикмахерская… - серебряноволосый приготовился падать в обморок.

На одной из лавочек, изредка поднося ко рту кисэру и кривя губы в улыбке так, что оставалось загадкой, как он только себе в процессе челюсть не вывихнул, сидел ни кто иной как…

- Шинске?!

- О, Гинтоки, - Такасуги выпустил изо рта едкую струйку дыма, - пришел остановить меня? Так знай же, что все твои будущие попытки тщетны.

- Но ты же ничего не делаешь, - мастер на все руки был обескуражен. Вид вальяжно рассевшегося Такасуги притупил не только его чувство самосохранения и рефлексы, но и все умственные процессы.

Шинпачи насторожился и подергал своего старшего товарища за рукав хаори, чтобы тот не уходил слишком глубоко в себя. Кагура же, еще помнящая свою с этим странным человеком встречу, приготовилась рвать и метать все, что предположительно попадется под руки.

- Че приперся, одноглазый бандюга? – произнесла девочка, сделав профессиональное лицо гопоты местного района.

- Хороший вопрос, Кагура. А теперь, Шинске, отвечай на него. Если мне не понравится твой ответ, я позову охрану, а лучше Шинсенгуми. Так что выбирай, у тебя есть еще возможность тихо и мирно уйти.

Со стороны темноволосого мужчины послышался тихий приглушенный смех. Ситуация его явно забавляла. Серебряноволосого смущало то, что он не мог прочитать по лицу своего бывшего товарища: настроен тот на активные действия или же пришел просто почесать языком. Хотя слово «просто» к этому человеку подходило меньше всего.

- Понимаешь, Гинтоки, я устал. Сколько еще пройдет лет, пока я осуществлю свои амбиции? – Такасуги слегка откинулся на спинку лавки. – Мне все время кто-то мешает, когда я уже готов осуществить свой очередной план.

- Интересно, кто? – Саката самодовольно усмехнулся, признавая в этом часть и своей вины.

Лидер Кихейтая хмыкнул.

- Поэтому я решил немного изменить свою политику. Видишь ли, я всегда был настроен сразу на крупномасштабное, и в этом, должно быть, была моя ошибка.

- Ого, великий и ужасный признал свою неправоту, - с притворным удивлением протянул Гинтоки. – Шинпачи, какого хрена ты не взял камеру, когда она так нужна? Этот момент нужно запечатлеть, чтобы потом показывать внукам.

Шимура познакомил свою ладонь с лицом.

- Почему у тебя всегда выходит так, что моя виновность присутствует везде? Ударю ведь сейчас.

Такасуги как-то осуждающе посмотрел на стоящего напротив него мужчину. Тот поднял руки и сказал:

- Извини, извини, ранимый ты наш, не хотел тебя перебивать. Прошу, продолжай.

Снова заполучив внимание, Такасуги заговорил дальше:

- Тебя, наверное, интересует, что меня занесло в это жалкое место? – его лицо снова исказила ненормальная улыбка. – Всего лишь сев на эту лавочку, я захватил этот мини парк, следовательно, и людей в нем.

- Не хочу тебя расстраивать, - Гинтоки сочувствующе покачал головой, - если тут и был кто, то они все разбежались, только завидев твое лицо – воплощение доброты и взаимопонимания. Как я полагаю, чтобы расширить границы своей новой территории, тебе нужны люди. Но так как сюда никто и не сунется, то сидеть тут тебе еще долгие, долгие час… годы.

Йородзуя встал в пафосную позу и наставил на Шинске почему-то не указательный, а средний палец. Скорее всего, этим он хотел ярче показать всю горькую сущность сложившейся ситуации.

- Как прискорбно видеть, что твой товарищ постепенно теряет хватку. Вон Сакамото тебя уже переплюнул – целый корабль захватил и напустил ужасу в округе, - правда, о том, что это был аттракцион, мужчина благополучно умолчал. – С планки грозного террориста ты скатился до мадао, хотя и эта вакансия уже занята. Смекаешь, о чем я?

Лицо Шинпачи разгладилось. Теперь он испытывал странное, щемящее в груди чувство.

- Бедный бандюга, - всхлипнул парень.

- Жалкий бандюга, - хрюкнула от смеха Ято.

- Пока, бандюга, - повернулся к нему спиной Гинтоки, - я подумал и решил, что ты не представляешь собой угрозы… хотя бы в этот раз.

Немного отойдя, мастер на все руки сложился пополам, схватился за волосы и закричал:

- Боже мой! Что я только что выслушал? Куда катиться этот чокнутый мир?!

Поняв, что серебряноволосый дело говорил, а он сам уже заранее прогорел на своей задумке, Такасуги в отчаянии протянул к удаляющейся троице руку.

- Постой, Гинтоки, может, хотя бы скрестим наши мечи?

- Нет, спасибо, - резко отрезал тот.

- Но наши с тобой фанаты будут счастливы. Я даже позволю пустить себе кровь, если ты поможешь моей репутации оправиться после такого позора. Ты же теперь мастером на все руки подрабатываешь? Поэтому, стой и помоги мне!

Саката остановился и оглянулся на него через плечо. Теперь засунув палец в нос, чтобы по нему, не дай бог, было видно, что он поражен до глубины души, изрек мудрый совет:

- Шинске, ты упорот, иди отдохни или захвати парочку планет, быть, может, тогда пройдет, - своим подопечным он тихо прошептал, - уходим по-быстрому, пока он не догадался вскочить с этой чертовой лавки.

Те согласно закивали и прибавили ходу.

Перешли они на нормальный шаг лишь тогда, когда расстояние между ними и парком стало весомым.

Пока Гинтоки бранился на Шинпачи и ругал его, на чем свет стоит, за все его «гениальные» предложения, Кагура начала понимать, что все-таки что-то тут не так. Мужчина, нечаянно бросив взгляд на лицо девочки, увидел его бледность и с тревогой поинтересовался:

- Что с тобой, дурачье унылое? Больно ты притихла.

Кагура коснулась пальцами подбородка и нахмурила лоб, что вообще убило Сакату наповал.

- Гин-тян, раньше я не была уверена, но теперь точно могу сказать, что нас кто-то преследует, причем с самых главных ворот парка аттракциона.

Дили-дили-бом.
Ты слышишь, кто-то рядом?
Притаился за углом
И пронзает взглядом.

Послышалась за их спинами зловещая песенка. Йородзуе тут же стало невыносимо жарко – он оттянул ворот рубашки.

Все трое повернули головы чуть ли не на сто восемьдесят градусов со скрипящим звуком, словно их шеи давно не смазывали. Гинтоки с Шинпачи покрылись холодным потом и обронили челюсти на землю. Кагура воинственно нахмурилась и с хрустом размяла пальцы.

Эта извечная широкая улыбка. Эти яркие волосы со смешно торчащей на макушке прядью. Эти большие ледяные глаза, портящие весь образ наивного ребенка.

- Йо, самурай-сан, я все думал, когда же вы меня заметите, - пришелец галантно поклонился.

- Камуи! – сорвалась Кагура и уже было бросилась на своего старшего брата, но оказалась в стальной хватке самурая.

- Не надо, Кагура, ваши братско-сестринские отношения будете выяснять по будням.

- Камуи! – снова закричала она. – Проваливай, это моя планета и мой Гин-тян!

- А, так вот что тебя на самом деле беспокоило, - Шинпачи повалился на асфальт.

Ято снова зашевелил губами:

Дили-дили-бом.
Все скроет ночь немая.
За тобой крадется он
И вот-вот поймает.

- Так, все, идемте дальше. Не будем обращать на него внимание - сам отстанет, - Саката взял детей за руки и поволок в сторону колеса обозрения.

Но стоило им прибавить шагу, как за их спинами возня тоже стала заметно громче.

Через несколько минут таких психических догонялок у Гинтоки первого сдали нервы. Он рванул к аттракциону с такой скоростью, что дети, не ожидавшие этого, оторвались от земли и повисли за мужчиной разноцветным флагом, развеваясь на ветру.

Не разбираясь и проигнорировав еще одного Заведующего-нии-чана, мастер на все руки закинул свою ношу в кабину, которая как раз поравнялась с платформой, и сам прыгнул в нее следом.

Отдышавшись и утерев пот со лба, мужчина поднял взгляд на их соседей по кабине и чертыхнулся.

- Нет, ну я даже не удивлен. Кто у нас тут? Извращенка, злючка и баба-мужик.

Сарутоби Аяме, Цукуйо и Ягью Кьюбей сверкнули на него злым взглядом.

Гинтоки выглянул из кабины и увидел то, на что рассчитывал – отсутствие этого больного Ято.

- Извините, - склонил голову Шинпачи, - мы вас потесним.

- Это было так грубо, - ниндзя ткнула Гинтоки пальцем в грудь.

- Эй, эй, выше написанные слова автора - наглая ложь! – завопил самурай. – Правильнее будет так: «Ниндзя ткнула пальцем Гинтоки себе в грудь».

Он, как ошпаренный, отдернул руку и вытер палец о сиденье.

- Какой ты холодный! – тут же возбудилась Са-тян. – Можешь потрогать и не только грудь, ведь я, в отличие от некоторых, тебя в пол вбивать не буду.

Страж Йошивары пронзила ее убийственным взглядом.

- Что, ревнуешь? Ревнуешь, ведь? – залилась Са-тян истеричным смехом.

- Не волнуйся, можешь забирать это похабное животное себе.

Дальше произошла цепочка взаимосвязанных событий, начавшаяся с того, что Сарутоби, почти даже не совершая никаких движений, умудрилась обронить очки и оставить это незамеченным.

- Иди ко мне, мой кучерявый зверь! – со страстным придыханием она кинулась на Гинтоки.

Шинпачи, на которого кинулась Аяме, тщетно пытался убедить ее в том, что она обозналась. Не вытерпев домогательств и выключив вежливость, он начал отчаянно брыкаться.

Гинтоки, для которого телодвижения Шимуры не прошли без последствий, получил удар по голове и по инерции подался вперед.

Цукуйо показала Сакате, что он подался не туда, куда надо. Отодрав его лицо от своей груди, она швырнула его на соседнее сидение.

Кьюбей, сначала решившая не вмешиваться, резко поменяла свои точку зрения, когда ее придавило тяжелым телом самурая. Мозг продиктовал команду: «Нет времени смущаться, бей!» Девушка зарычала и, схватив мужчину за руку, стала раскручивать его над собой под аплодисменты и восхищенный свист Кагуры, Цукуйо и Са-тян, которая уже водрузила на нос очки.

Когда у Гинтоки закружилась голова и его затошнило, Кьюбей, не долго думая, разжала пальцы.

Серебряноволосый вылетел из кабины: двери-то там низкие, а стекол нет.

Девочка помахала своему начальнику ручкой, а Шинпачи принялся голосить и рвать на себе волосы: кто же теперь ему заплатит за последние полгода работы? Три женщины сели обратно и приняли те же позы, что и до появления троицы мастеров на все руки.

Лететь было долго и страшно, так как их кабина уже успела достигнуть наивысшей точки колеса обозрения. Мужчина не дал своей жизни промелькнуть у себя перед глазами, так как считал, что и сегодняшнего дня вполне достаточно. Прежде чем упасть, на всем ходу врезавшись в асфальт, и отрубиться где-то примерно на неделю, Гинтоки впервые за несколько часов довольно улыбнулся и облегченно подумал: «Ну, слава тебе, Господи!»

@темы: Ёрозуя, Шинсенгуми, Фанфики