Назхвание: Мой первый взрослый журнал
Фэндом: Гинтама
Персонажи: Гинтоки, Шинпачи мимо пробегала Кагура
Жанр: юмор
Рейтинг: детский
Размещение: Размещайте пожалуйста=) только предупреждайте)
читать дальшеСамый обычный день.
Шинпачи всегда просыпается раньше всех и идет к Йорозуе. Первым делом начинает убираться, ведь он единственный, кто способен на подобный подвиг в этом доме. Каждый день, семь дней в неделю, именно он готовит завтраки, обеды и ужины! Именно он, такой аккуратный, милый мальчик, и почему его не ценят?
Хоть бы кто сказал: «Шинпачи-кун, ты такой хозяйственный и такой предусмотрительный! Без тебя не было бы порядка в этом доме! Спасибо тебе, Шинпачи-кун!».
Такие мысли часто посещают его голову. Особенно сейчас, когда он ползает под диванами, столами, стульями и с усердием фанатика уничтожает пыль.
Слышен размеренный храп Гин-сана из комнаты. Слава Богу, хоть Кагура не храпит и без того ощущение такое, словно там, за дверью, раздаются раскаты грома. Ну ладно, может про гром слишком громко сказано, но когда Гин-сан начинает заводить свой мопед по утрам, то звук почти идентичен.
Шинпачи как раз закончил убираться в гостиной, осталось только вытереть пыль под диваном. Вот бы еще Садахару с места сдвинуть.
- Что ж ты такой здоровый, чем тебя Кагура кормит? Протеиновой смесью для качков?
Садахару проигнорировал вопрос, но коврик перед диваном все же освободил.
- Сколько же тут пыли… А? Что это? – под диваном Шинпачи заметил глянцевую обложку какого-то журнала. - Снова Гин-сан свой Джамп раскидывает!
Вытянув печатное издание на свет, первым, что заметил Шинпачи, было изображение красивой женщины с обнаженной грудью четвертого размера, в кружевном белье, сетчатых чулках и сапогах на высоченной шпильке. Далее, на что юноша обратил внимание, была ярко-красная надпись «Playboy».
Какая была первая мысль, которая пришла в голову Шинпачи-куна? Её не было! Он был полностью поглощен впечатлениями от увиденного на обложке.
- У Отсу-чан ТАКИХ нет! - тихо прошептал Шинпачи. - Мне казалось, Гин-сан только Джамп читает…
Все спят, вокруг тишина… Ведь нет ничего страшного, если он посмотрит пару страничек, правда?
Нет, нельзя, ни в коем случае! Он дал торжественную клятву, что будет любить только Отсу-чан и любоваться только её скромными прелестями в купальнике на плакатах!
Но, с другой стороны, никто ни о чем не узнает. В этом нет ничего страшного – это естественно!
Садахару, который ничего противозаконного в порно-журналах не видел, наблюдал за внутренней борьбой юноши. Шинпачи, забыв свои моральные принципы, открыл первую страничку.
То, что здесь увидел Шин-чан, могло привидеться только в эротических снах. Теперь он знал, что мечты о нежных поцелуях, объятиях под луной, дарении цветов и килограммы шоколада для любимой– ещё далеко не придел! Здесь было все, что зелёный юнец мог только мечтать увидеть и даже не мечтать… Это просто печатное пособие похоти какое-то! Глаз не оторвать!
Шинпачи увлекся просмотром того, что детям до 18 не продают. Он даже не заметил, как в комнату вошёл зевающий хозяин журнала. Гинтоки обвел комнату сонным взглядом и наткнулся на «нечто», сидящее на полу. После Гинтоки узнал в «нечто» Шинпачи-куна, тот даже ухом не повел в сторону сереброволосого. Он заметил в руках очкастого что-то очень знакомое, похоже, именно это он искал вчера по комнате.
Гинтоки молча подошел к Шинпачи и встал за его спиной. Тот даже не пошевелился, продолжая пялиться на до неприличия сексуальную, полуголую девушку в красных, блестящих «тряпочках».
Гинтоки стало смешно. Нет, не так. Гинтоки согнулся пополам в беззвучном хохоте, едва не свалившись на юного натуралиста.
- Кхм, Шинпачи-кун? – подавив свой смех, вкрадчиво поинтересовался Сакато, - А чем ты здесь занимаешься?
Шинпачи еле вырвал себя из мира грёз, чтобы обратить внимание на внешний раздражитель. Какого же было парню, когда он понял, КТО к нему обращается?
- Г-Г-Г… - только и смог выдавить очкарик.
- Шинпачи-кун, ты что, от перевозбуждения имя мое забыл? – улыбаясь не хуже девушки с обложки, спросил Гинтоки. У похоти есть своё лицо!
- Не-не-не…
- Ладно, предположим, ты мне пытаешься сказать «Доброе утро!».
- Я-я…
- А теперь ты пытаешься объяснить то, что капаешь слюнями на мой порно-журнал? Не надо слов, я все вижу! – Гинтоки заулыбался еще шире, а Шинпачи сравнялся по цвету с волосами Кагуры.
- Гин-сан, это не то о чём вы думаете! – выпалил юноша.
- Даже так? Спешу тебя обрадовать, я не думаю, вообще! Радуйся! Давай так, я сделаю вид, что меня здесь нет. Ты сделаешь вид, что меня здесь нет! Порадуйся, что никто ничего не видел, Садахару тебя не сдаст, сдуй пыль с журнальчика и положи его на место, под диван, согласен? – Шинпачи было стыдно как никогда в жизни. Поспешно захлопнув журнальчик, он запихал «литературу» подальше в пыль. Выкрикнув слова извинения, Шин-чан пулей вылетел из комнаты.
Вечером, когда суетный день закончился и все отошли ко сну, Шинпачи успокоил себя мыслью, что все произошедшее утром - бред, и вообще произошло не с ним.
Повторив торжественную клятву в преданности Отсу трижды, он переоделся и откинул одеяло с кровати. Он так и застыл, когда увидел на своей подушке толстую стопку «Playboy», перевязанную подарочной красной лентой. Рядом с «подарком» лежала записка:
«Шинпачи-кун, вот ты и становишься мужчиной. В этом нет ничего страшного, просто пришел тот момент, когда тебя начинают интересовать серьезные вещи. Я решил тебе помочь, поэтому решил подарить эти журналы. Не благодари, давно пора! Ну, удачного взросления, спокойной ночи.
Гинтоки
P.S. Только не перестарайся. Будешь страдать недосыпанием»P.P.S. Не забудь поблагодарить Кагуру за ленту. Она старалась.