Фикатон

[Фрейка]

Название: Монах и бабочка
Автор: Фрейка ака Фрей
Бета: текст не бечен))))
Пейринг(Персонажи): Кацура/Хиджиката, Сого
Рейтинг: G
Жанр: зарисовка
Состояние: закончен
Дисклеймер: герои принадлежат Сорачи Хидеаки.
Критика: необходима
Предупреждения: шапка оформлялась "на глаз" и личное усмотрение.
Примечание: на заявку  Dakini|Кацура/Хиджиката., "Чего ты там бормочешь?", но если получится, буду рада ангсту)

Вот я думаю, так кто же я на самом деле:
монах, которому снится, что он – бабочка,
или бабочка, которой снится, что она – монах?..

© бабочка Чжуан Цзы

- А ну стоять! – голос Хиджикаты и звук выстрела.
- Вспышка справа! – азартный крик Сого, и взрыв действительно происходит справа от бегущего.
- Ты зачем его предупредил?!
- Да ты все равно мажешь, Хиджиката-придурок!
- Сдохни! – еще один взрыв разносится далеко позади, видимо эти идиоты-Шинсенгуми опять сцепились между собой.
Одни признавали Кацуру мастером маскировки. Другие говорили, что он быстро бегает. Третьи утверждали, что гоняться за таким придурком, как Зура, просто весело.
- Вспышка слева, - еще один взрыв происходит совсем близко, Котаро едва удается увернуться, но куском шифера по макушке он все равно схлопотал. Видимо, в очередном противостоянии победил командир первого отряда. Хотя лично он, Кацура, предпочел бы иметь дело с зам. командующего Шинсенгуми. Взрыв без всякого предупреждения раздается прямо за спиной, и лидер Джоишиши летит вперед, подхваченный взрывной волной, нелепо размахивая руками. Удар о землю, неожиданно мягкий, он уже готов вскочить и бежать дальше, но его останавливает тычок под ребра…

- Хиджиката?!
- А ты кого ожидал увидеть?! – Хиджиката больно дергает Зуру за прядь волос, - чего разбегался?!
- Но... Это... Как же… - Кацура запинается и удивленно смаргивает.
- Чего ты там бормочешь? Опять один из твоих снов? – в синих глазах появляется беспокойство, Тоширо отпускает его волосы и проводит прохладной ладонью по щеке, - Забудь. Это все твоя старая контузия, не более. И не бегай больше, когда лежишь на кровати, - он успокаивающе улыбается и обнимает всклоченного Кацуру.
- Хорошо…

…который на проверку оказался лишь еще одним куском черепицы. Кацура скатывается с навеса над магазином, на который ему так удачно удалось упасть, и бросается в подворотню. Он петляет, как заяц, и через некоторое время погоня отстает.

А сны – всего лишь последствия взрыва, не имеющие отношения к реальности.

@темы: Фанфики

---

Фанфик

[Shiroyasha]

Название: А что вы готовы отдать за свободу?
Автор: моя автор
Бета: Okita Sougo
Фандом: Гинтама
Рейтинг: R
Пейринг: Такасуги/Гинтоки
Жанр: дарк, самокопания персонажей, AU
Размер: многабукафф будет
Статус: в процессе
Дисклэймер: отказываюсь
Варнинг: трава у автора все такая же, но зато теперь есть бета. Гинтоки в пассиве и это убивает многим мозг.


Свобода, тонкая и хрупкая, как крылья бабочки. Одно неосторожное движение, и она сломана, раздавлена и потеряна навсегда. Свобода духа тоже может быть потеряна: каким бы сильным ни был человек, он всегда будет лишь человеком. Лишь тот, чей дух давно и безвозвратно поглощен демоном, знает об истинной свободе. Такую свободу не отнять даже самыми изощренными способами. Она живет, озаряя все вокруг бессмертным светом пропавшей во мраке души. Свобода - это дар и проклятие одновременно. Ее пытаются получить, а, получив, сразу же меняют на что-нибудь более материальное. Свобода в мире людей немыслима без страданий. Во все времена за свободу сражались и гибли тысячи, миллионы храбрецов. Самая желанная и самая бесполезная, свобода притягивает души, как огонь притягивает мотылька.


Шинске Такасуги задумчиво разглядывал темное ночное небо, усыпанное мириадами звезд. Поднеся трубку к губам, он глубоко затянулся и выпустил причудливой формы облачко дыма. Ночь укутала спящий Эдо прекрасным синим саваном, сглаживая все недостатки, придавая оттенок тайны и печали. Для Такасуги ночь была любимым временем суток. Только ночью он мог почувствовать себя снова живым. В его памяти ровными рядами выстроились сотни таких же ночей, когда он убивал, покрывая девственную сталь клинка пятнами крови. А где-то, в самых дальних закоулках отравленного безумием сознания, плавали совсем другие ночи. Тогда он не смотрел в небо, не грезил о будущем уничтожении так опротивевшего ему мира. Он ласкал распростертое на измятых простынях тело, жадно ловил губами каждый вздох, стон и всхлип, срывавшийся с прокушенных губ. Он пропускал сквозь пальцы восхитительно мягкие серебристые волосы, ловил взгляд темных глаз и целовал, целовал податливые губы. Все те ночи были до одурения жаркими, в воздухе витал тот особый пряный аромат, что бывает лишь на исходе лета, когда тишина еще полна стрекота цикад, но уже нет той летней духоты и влажности. Тогда он был больше, чем жив. С ним еще был его Белый Демон, позднее окончательно поглотивший душу его школьного товарища, с которым они вместе бегали на реку купаться, засыпали на уроках и дразнили их общего младшего друга. Губы Шинске непроизвольно шевелились, произнося знакомое имя. Саката Гинтоки, его первый и самый лучший любовник за все то время, что Шинске мог назвать своей жизнью. Бывший школьный товарищ, внутри которого нашел приют один из самых страшных демонов этого мира.

Война, с новой силой захлестнувшая тогда страну, стерла все границы, уничтожила рамки морали и подарила Такасуги пару месяцев безудержного счастья. Отбирая все больше жизней, война катилась с юга на север, с запада на восток, в конце охватив чуть ли не все острова Японского архипелага. Шинске неистово сражался за свободу своей родины, ни разу не задумавшись о том, что же будет после. Оставляя за собой кровавый след, Кихейтай неумолимо продвигался к источнику заразы, что поразила в те дни Японию. Шинске, опьяненный небывалыми победами, с ног до головы покрытый кровью, словно древнее божество, вел свои отряды на верную гибель. И рядом с ним всегда были такие же опьяненные, так же покрытые кровью товарищи. Их удача была заключена в далеко не самое мощное и крепкое тело. Иногда Шинске останавливался и понимал: если исчезнет Широяша, армия падет, сопротивление будет сломлено, а Япония так и останется во власти пришельцев. Каждый раз, когда занесенный для удара вражеский меч уже готов был коснуться незащищенной шеи их белоснежного демона, Шинске успевал отвести удар, закрыть собой то, что имело подлинную ценность. Но судьба всегда была иронична, от смерти Шинске уберег именно тот, кого предводитель Кихейтая сам так старался уберечь. Потеряв в том кровавом сражении глаз, Шинске лишился внутреннего стержня, удерживающего сознание на плаву в этом безумном море. С того момента начался обратный отсчет в сторону безумия и хаоса.

Шинске коснулся повязки, скрывающей левую половину лица и, ощутив под пальцами неровность бинтов, скривил губы в жестокой улыбке. Столько времени уже прошло, а фантомные боли до сих пор преследовали лидера группировки Кихейтай. Бинты он менял самостоятельно, никому не доверяя такое ответственное занятие. Поймав взглядом единственного глаза кровавый отблеск взошедшей над Эдо полной луны, Такасуги понял – пора размяться. Он плавно поднялся, проверил, надежно ли прикреплена сайя к поясу и бесшумно выскользнул из номера одного из дорогих отелей, служившего ему временным убежищем.
Прогулка по ночному Эдо сулила обычному человеку множество неприятностей. В темных переулках собирались те, кого закон интересовал в последнюю очередь. Но Такасуги Шинске никогда не был простым обывателем, это он был опасностью для затаившихся в темноте проулков преступников. Но обычные преступники мало интересовали главу Кихейтая, такие противники могли лишь ненадолго заглушить жажду убийства, поселившуюся в поглощенной безумием душе. Ему нужен был кто-то более способный, кто-то, с кем можно будет еще какое-то время играть, не убивая. Мягко ступая по утрамбованной тысячами ног городской земле, Такасуги прислушивался к каждому своему ощущению. Вот мелькнул, исчезая в одном из бесчисленных переулков тощий силуэт бездомной кошки, где-то надрывно кричала женщина. В одном из переулков кто-то оглушительно блевал в мусорный бак. Шинске усмехнулся, решив проверить свою догадку: конечно, в Эдо немало пьяниц, но такие звуки издавать могли только несколько.
Свернув в подворотню, он почти сразу увидел склонившуюся над баком фигуру. Белое кимоно сияющим пятном выделялось в темноте. Человек почти наполовину скрылся в железном контейнере, издававшем теперь уже совсем кошмарные звуки. Такасуги замер, наблюдая за тем, как из бака показывается сначала грудь, потом шея и, наконец, голова его давнего знакомого. Самодовольная ухмылка сама расцветала на лице террориста.


Саката Гинтоки был пьян. Пьян окончательно и бесповоротно. В голове шумело, улица плавала перед мутным взглядом кудрявого самурая, точно была сделана из какого-то очень пластичного и текучего материала. Попытка вернуть зрение путем усиленного моргания результата не дала, а к горлу начал подступать знакомый противный комок. Сакату вот-вот должно было стошнить и ноги сами понесли горе-пьяницу к ближайшему мусорному баку. Окунувшись с головой в море мусорных ароматов, Саката Гинтоки позволил себе ненадолго выпасть из реальности. Тело содрогалось, возвращая на белый свет все выпитое им за этот вечер спиртное. Сжав немеющими пальцами края спасительного бака, мужчина попытался подняться. В глазах все еще двоилось, по телу растекалась предательская слабость. Он даже не успел удивиться, когда его затылка коснулось что-то тяжелое, и сознание начало гаснуть. Мир бешено завращался, утягивая Сакату на дно глубокого болота. Последним воспоминанием из этой реальности стало смутно знакомое лицо и довольно прищуренный зеленый глаз.


Такасуги ликовал. Всего за какой-то час он заполучил в полное распоряжение одного из сильнейших воинов Японии. Сейчас, в теплом полумраке гостиничного номера, Такасуги мог во всех подробностях рассмотреть свою жертву. За прошедшие годы многое изменилось, но Гинтоки был все так же прекрасен. Ставшее крупнее и сильнее, тело Сакаты сохранило свою изящность и немного детскую угловатость. Мягкие серебристые волосы непослушными завитками расплескались по подушке, Шинске не преминул возможностью снова ощутить их бархатную прохладу в своих ладонях. Его демон был все таким же упрямым и своевольным, даже во сне, вызванном одним из сильнейших наркотических препаратов, пытался отпрянуть, избежать прикосновений. Шинске потянулся, скоро должен был подъехать Каваками с найденным незадолго до этого старичком-гипнотизером. Дедушка этот был просто волшебником, из любого мог сотворить послушную воле хозяина марионетку. Главу Кихейтая давно посещали мысли о целесообразности привлечения на свою сторону бывших товарищей. Главной целью, конечно, был Широяша, но и Сакамото с Кацурой могли пригодиться для осуществления его планов.


Бансай ненавидел, когда его отрывали от излюбленного занятия. Но приказ был приказом и обсуждению не подлежал. Тащиться среди ночи через весь город со старым пнем подмышкой, было для Каваками худшей карой из всех возможных. Хорошо еще, что в его распоряжении был автомобиль с водителем. Запихнув ничего не понимающего старичка на заднее сидение и забравшись следом, Бансай тихо произнес адрес сонно моргавшему водителю и уставился в окно. До отеля, в котором расположилось его непосредственное начальство, было минут двадцать спокойной езды. Голова нещадно раскалывалась, и Бансай предпочел не думать, что именно побудило всегда пребывающего в состоянии дзен Такасуги вызвать его в такой час. Поездка обещала быть скучной, и Каваками натянул привычные наушники, заглушая децибелами звенящую боль.
Приехали они на удивление быстро: видимо Такасуги каким-то магическим образом сумел воздействовать и на ничего не подозревающего водителя.
Уже поднимаясь в роскошном лифте на нужный этаж, Каваками подумал, что начальство его устроилось совсем неплохо. Почти в центре, отличный вид из окон, вышколенный персонал. В отелях такого уровня не обращали внимания на происхождение клиента, лишь бы деньги водились в достаточном количестве. Не чета гостиницам прошлого.
Такасуги остановился в номере с табличкой 1303, Бансай уже возле двери почувствовал присутствие в помещении кого-то, помимо начальства. Дверь была не заперта. Пропустив одаренного старичка вперед, Бансай осторожно проследовал в дальнюю комнату огромных апартаментов. Остановившись на пороге, он с минуту разглядывал лежавшего на кровати мужчину. Хоть и спящий, он все равно производил впечатление скрытой, дремлющей до поры силы. Каваками прошел внутрь, приветствуя босса лишь кивком головы. Остаток ночи обещал быть крайне занимательным.

Дедушку-гипнотизера звали на редкость дурацким для его возраста именем – Каору. Он был бы ничем не примечательным гражданином, если бы не его особый дар, заменять людскую память. Такасуги сразу обратил внимание на талант старичка по части запудривания мозгов. Очень полезный дар, учитывая специфику деятельности Кихейтая. Старичка припугнули, затем посулили золотые горы, и спустя всего пару дней Такасуги получил в распоряжение весьма полезное орудие. Теперь пришел черед проверить, насколько силен и талантлив новый член группировки.

Окинув замершего в дверном проеме Бансая ничего не выражающим взглядом, Такасуги обратился к старичку:
- Каору-сан, я бы хотел получить полный контроль над сознанием этого человека, – он кивком указал на раскинувшегося посреди кровати Сакату. Дедок мелко затряс головой, демонстрируя готовность помочь Такасуги-сама в таком важном деле. Спустя пару мгновений он уже ощупывал лицо серебряного, запоминая каждую черточку сухими, как кора старого дерева пальцами.
- Скоро действие наркотика прекратится, и мне бы хотелось, чтобы вы успели до наступления этого замечательного момента, Каору-сан, - голос Такасуги отдавал насмешкой. Старичок снова закивал и начал быстро шептать что-то в ухо Сакаты, заставляя того то напрягаться, то расслабленно падать на кровать. В какое-то мгновение темные глаза распахнулись, старичок моментально отпрянул, продолжая свои монотонные речитативы. Такасуги подошел, с интересом заглядывая в широко распахнутые глаза своей жертвы. Зрачки то сужались, то заполняли собой все пространство темно-красной радужки. В голове Сакаты явно что-то происходило, но что именно, для Такасуги пока оставалось загадкой. Спустя пару минут Саката безвольно упал на уже порядком истерзанную кровать и тихонько засопел. Старичок вытер выступивший на лбу пот и поклонился. Его миссия была выполнена. Оставалось только ждать пробуждения.
Бансай неслышно отделился от стены, у которой простоял все действо и поманил старичка за собой. Больше им здесь делать было нечего, а раздражать Такасуги своим обществом Каваками не собирался. Тем более дома его ждала недописанная по вине начальства песня. Такасуги запер за ними дверь номера и остался наедине с дремлющим зверем. Сейчас его интересовала только трубка, о том, что произойдет утром, глава Кихейтая решил пока не задумываться. Впереди были еще несколько спокойных часов, полных ароматного дыма.


Гинтоки пытался разлепить глаза. Все тело ныло, во рту поселилось ощущение давно тухнущей под жарким солнцем помойки. Приподнявшись на кровати, он тут же схватился за голову, пытаясь хоть как-то унять тупую боль в висках. Немного придя в себя, он попытался вспомнить, что же с ним произошло. И наткнулся на идеально белый лист вместо памяти. В голове не было абсолютно ничего, что намекнуло бы, кто он такой и… как его зовут. Он поморгал, щурясь от бившего в глаза солнечного света, и тихо застонал. Чья-то прохладная рука коснулась его лба, грустный голос произнес:
- Ну вот, Гин-чан, ты опять страдаешь похмельем, а кто виноват? – Гинтоки дорого бы дал за то, чтобы узнать, кому принадлежит голос. Но рука была слишком прохладной, боль в висках постепенно стихала, оставляя после себя ощущение еще большей пустоты. Он понял только, что видимо «Гин-чан» - это его имя. В голове тут же пронеслась мысль, что имя странное. С трудом шевеля сухими губами, он тихо произнес:
- Простите, но я не помню вас… я вообще ничего не помню, - на лице Такасуги расцвела дьявольская ухмылка. Старичок сработал как надо, теперь можно будет населить голову Сакаты новыми, выгодными Такасуги воспоминаниями. Шестеренки в мозгу главы Кихейтая радостно заскрипели, порождая новый безумный план.
«Скоро этому миру придет конец».

@темы: Фанфики

---

Фикатон

[Shiroyasha]

Без названия
Автор: моя автор
Бета: нет у меня беты, хотя очень хотелось бы заполучить
Размер: драббл
Жанр: романс, флафф даже
Рейтинг: PG-13, за поцелуй
Пейринг: Гинтоки/Окита
Дисклэймер: отказываюсь
Предупреждения: я выполнил собственную заявку, правда юмора у меня не получилось. Надеюсь, что хоть кто-нибудь после этого за нее возьмется ТТ
Туда же: ООС возможен, флафф детектед.Трава была хорошая.

Окита Соого проводил свой единственный за неделю выходной на редкость бесцельно. Гулял по тонувшему в пыли и солнечном свете городу, заходил в теснившиеся повсюду лавочки и магазины. Сидел на скамейке в парке, смотрел на солнце, прикрывая глаза ладонью, как козырьком и улыбался. Улыбка эта возникала совершенно самостоятельно и Окита даже не подозревал, насколько не похож на себя обычного в такие моменты.

Закинув руки за голову, он вытянулся во весь рост на изумрудно-зеленой траве под раскидистым деревом. В голове не было ни единой мысли, взгляд провожал плывущие в небе облака, зажатая в зубах травинка отдавала горькой пряностью на кончике языка. Окита зажмурился, а когда открыл глаза, небо загораживала чья-то фигура. Он еще не успел сообразить, что произошло, когда незнакомец выхватил у него изо рта травинку и улегся рядом, точно так же заложив руки за голову. Перевернувшись на живот, Окита повернулся к новоприбывшему. Тот ухмыльнулся, посасывая травинку.
- Хороший день, Окита-кун, - Окита поймал безмятежный взгляд темных глаз и уткнулся лицом в пахнущую летом траву. Отвечать совершенно не имело смысла, его собеседник не нуждался в ответах. Спустя несколько бесконечно долгих мгновений на затылок юноши опустилась теплая ладонь, пальцы привычным жестом вплелись в светлые волосы. Окита лежал, краем глаза улавливая движения мерно вздымающейся и опускающейся в такт дыханию груди нарушившего его покой мужчины. Рука сместилась с затылка на макушку, поглаживая, заставляя глаза закрываться помимо воли хозяина. Окита через силу приподнялся и перевернулся на бок, используя руку мужчины вместо подушки. Пролежав так минут десять, юный капитан вспомнил о травинке, так бесцеремонно присвоенной наглым самураем. Протянув руку, Окита попытался на ощупь отобрать травинку, пальцы коснулись сначала шеи, потом подбородка и были пойманы в миллиметре от цели широкой ладонью. Юноша замер, ощущая, как касаются кончиков его пальцев теплые губы, как чужие пальцы осторожно ласкают костяшки. Сердце бешено колотилось, голова кружилась от смеси ощущений, пряных запахов и приятного тепла, исходящего от лежащего совсем близко сильного тела. Не выдержав, он медленно освободил руку, поднялся и, засунув руки в карманы, окинул развалившегося на траве самурая внимательным взглядом. Тот зевнул и, потянувшись всем телом, уселся на примятой траве. В воздухе повисло тяжелое молчание, нарушаемое лишь жужжанием насекомых, да прилетавшими издалека криками резвящейся в глубинах парка ребятни. Мужчина почесал затылок и еще раз сладко зевнул. Окита постоял еще немного и пошел по направлению к ближайшему выходу из парка.

То, что его догнали, он понял по легкому шороху быстрых шагов, раздавшемуся за спиной. Он еще успел повернуться, когда на плечо легла знакомая теплая ладонь. Губ коснулись чужие губы, на языке появился сладкий привкус. Окита медленно закрыл глаза и позволил себе проиграть это маленькое сражение, уступая инициативу более опытному в таких вопросах Сакате. Закончилось все так же быстро, как и началось. Губы Сакаты напоследок коснулись нагретой солнцем и смущением скулы, тронули дыханием аккуратное ухо.
- Заплати за меня, Окита-кун, - Окита вздрогнул, с трудом улавливая смысл сказанного. – Я хочу клубничное парфе и апельсиновый лимонад.

Уже сидя вместе с кудрявым лентяем из Ёрозуи в ближайшем кафе, Окита размышлял, есть ли пределы человеческой наглости. А заодно стоило подумать над способами защиты от изобретений серебристоволосого бездельника. Хотя гипноз посредством поцелуя Окита оценил. Это стоило потраченных на сладости средств. А еще стоило отплатить той же монетой, но это уже как-нибудь в другой раз, когда у Сакаты появятся деньги. А если не появятся, Окита будет серьезно настаивать на смене власти в постели. Потому что кто платит, тот и рулит. Выведя для себя непреложную истину, Окита ухмыльнулся. Гинтоки подавился предпоследней ложкой парфе и всерьез задумался о своей безопасности.
День кончался, а лето продолжалось.

@темы: Фанфики

---

Фан-арт

[Корю]

Кросспост с "Йорозуей Гин-чана"

@темы: Ёрозуя, Фанарт, Шинсенгуми

---

на правах рекламы

[Abi Hime]

запись создана: 27.11.2009 в 14:41

@темы: Ссылки, Реклама

---

Челлендж-фикатон

[Abi Hime]

Принятые заявки:
 Illfort Grantz|Кондо Исао, "Девам и под кроватью везет", ограничений нет
 Нотаки Арикуто|Сого/Кагура, "... и вместе они уничтожили мир...", ограничений нет
 Shiroyasha|Гинтоки/Окита, "Заплати за меня", юмор, стеб
 sonchicso|Гинтоки/Хиджиката, "Присоединишься?", совместное употребление сакэ, пьяный поцелуй, высокий рейтинг
 sonchicso|Сого/Хиджиката, "Да, Хозяин", ограничений нет
 sonchicso| Кондо/Отае, "Мечты сбываются!", ограничений нет
 Shea_| Гинтоки/Цукуйо, "Твои кунаи колются!", ограничений нет
 puni| Кацура/Элизабет (можно наоборот XD), "Почему ты со мной не разговариваешь?", стеб или кромешный ангст, рейтинг любой
 puni| Хасегава/Сого, "А вот когда тебя выпрут с работы, ты еще..." , ограничений нет
 puni| Кагура/Гинтоки, "Давай встречаться, ублюдок", Кагуре хочется "взрослых" отношений, Гинтоки гадает, всерьез ли, и что ему с ней делать. Вопли наподобие "нипидафил я!" (и сомнения на этот счет) приветствуются
 чиби-Санзо кавайный и с пистолетом|Такасуги/Хиджиката, "Что ты куришь?", ограничений нет
 чиби-Санзо кавайный и с пистолетом|Хиджиката/Мицуба, "Я не люблю майонез", либо прошлое, либо воспоминания о прошлом.
 чиби-Санзо кавайный и с пистолетом|Хиджиката/Гинтоки, "Я тебе не Тоши!", бурная нца))) юмор приветствуется
 Ишихара Юко| Гинтоки, "И почему все обернулось именно так?!", ангстовое, драматичное, но ни в коем случае не яойное
 Фрейка| Гинтоки/Хиджиката, "Мир полон идиотов", ограничений нет
 Фрейка|Сого/Кагура, "Только я имею право над ним издеваться", юмор
 Tlins| Шинске/Зура, "Ну так я пойду?..", ограничений нет
 Tlins|Сого/Кагура, "Точно вам говорю - выживших нет!", никого не убивать
 Tlins|Кондо/Отае, "Лучшие друзья девушек - это бриллианты!", Отае/Кондо ^^"
 Dakini|Хиджиката/Сого, "Мудрый побеждает неохотно", ограничений нет
 Dakini|Кацура/Хиджиката., "Чего ты там бормочешь?", но если получится, буду рада ангсту)
 Мэй Линн|Сатчан/Зензо, "Ах! Ммм! Как больно! Тебе тоже нравится?!" - "Я привык...", можно и стеб
 Мэй Линн| Хиджиката/Гинтоки, использование рабочего времени и клубничного парфе не по назначению, комментарии Окиты и Кагуры как случайных свидетелей, которые сумели остаться незамеченными))
 Erika sama|Хижиката/Гинтоки, "Если ты разобьёшь мне сердце,я разобью тебе голову...", ограничений нет
 Erika sama| Хижиката/Гинтоки, "Если ты разобьёшь мне сердце,я разобью тебе голову...", ограничений нет
 Tarantir| Кацура/Икумацу, "Клянусь, это в последний раз!", ограничений нет
 Tarantir| Гинтоки/Цукуё, "Минздрав предупреждал...", ограничений нет
 Blugirl|Гинтоки/Элизабет, "Я тоже так делаю.", что-нибудь связанное с сущностью Элизабет
 Blugirl| Такасуги/Бансай, "в тишине", НЦ
 Blugirl| Тацума/Гинтоки, "Хахахаахаа!", флаффный флафф :3
 Quicksilver_Fox|Хиджиката/Окита, - Лейтенант, ну что же Вы так неосторожно... "Вот черт, опять не получилось.", патрулирование города в паре, сдающие нервы Хиджикаты, юмор
 Quicksilver_Fox|Гинтоки/Кацура, "Что значит - не твоя бомба?!", ночь, Гинтоки случайно встревает в переделку.
 _choy| Сакамото/Муцу, "Не оборачивайся - пристрелю", с Татсумой не может быть не забавно D Так что юмор+хочется погорячее D

запись создана: 02.11.2009 в 00:33

@темы: Организационное

---

[jim_jam]

Руки наши чесались-чесались и дочесались.
Проба перевода манги "Гинтама" практически с начала

@темы: Манга, Реклама

---

Фан-арт

[Ишихара Юко]

Красивый и разный. Часть вторая.(Кросспост с Ёрозуей Гин-чана)

@темы: Ёрозуя, Фанарт, Шинсенгуми

---

Фан-арт

[Ишихара Юко]

Красивый и разный (Кросспост с Ёрозуей Гин-чана)

@темы: Ёрозуя, Фанарт, Шинсенгуми

---

gintama icontest!

[crywer]

@темы: Реклама

---

Фикатон

[Shiroyasha]

Название: "А что было бы, если..."
Фандом: Гинтама
Автор: я
Бета: нет ее, есть я и ворд
Рейтинг: G
Жанр: сказочный психодел
Пейринг/персонажи: Хидзиката, Гинтоки-обычный, Гинтоки-подросток
Дисклэймер: все Сорачи-сэнсэ
Ворнинг: сказко, в лучших традициях моего личного укуренного бреда.Идея "живого духа" пришла из книжек Мураками.Плюсом ООС скорее всего детектед.
Примечание: на заявку  Фрейка Гинтоки/Хиджиката, "Мир полон идиотов"
Примечание номер два: боюсь, что от заявки тут только фраза, ибо пейринга не вышло ТТ извините(
Примечание номер три: живые духи - это души живых людей, отделившиеся от тела. Происходит такое чаще всего во сне, и обычно живой дух появляется тогда, когда человек стремится куда-то, но физически попасть туда не может.

Солнце стояло в зените, нещадно поливая острыми, как лезвие бритвы лучами пыльный город. Огромное здание терминала в самом центре этого Богом проклятого места, отражая солнечные лучи, становилось все больше похоже на мощный прожектор. Жители столицы захваченной пришельцами Японии в такие моменты старались из дома лишний раз не выходить, поэтому улицы были пустынны. Но Хидзиката Тоширо, заместитель командующего элитного полка Шинсенгуми, покоя не ведал. Жмурясь и прикрывая глаза ладонью, он как обычно патрулировал вверенную ему территорию. А именно район Кабуки. Когда-то давно, когда нога Аманто еще не ступила на благословенную землю Японии, Кабуки славился своими театрами и питейными заведениями. Нынешний Кабуки тоже много чем мог похвастаться, но прежней стати и чинности уже лет десять, как не наблюдалось. Хидзиката думал о том, что случилось бы, если бы Сопротивление сломило пришельцев. Осталось бы все так, как было во времена предков или революция все равно бы произошла. Подобного рода мысли посещали его крайне редко, катализатором к раздумьям всегда служил один и тот же человек. Вернее то, что довелось узнать об этом человеке.

В тот раз они просто собирались напоследок обойти наиболее опасные для горожан места и вернуться в казармы, но, проходя мимо одного из складов в порту, Хидзиката ощутил мимолетное чувство тревоги. Он, было, хотел забыть и пойти дальше, но почти сразу же из подозрительного здания раздался звук выстрела. Не теряя больше ни секунды, он, Окита Соого и служившие в первом отряде бойцы, разнесли двери склада в щепки и ворвались в полутемное, вдоль и поперек заставленное помещение. Но, к их общему удивлению, на складе не было ни души. Танцевала пыль в луче лунного света, скрипел деревянный пол под ногами, но не было ни единого шороха, выдававшего присутствие человека. Осмотрев здание, начиная от входа и заканчивая загроможденным торцом, они решили, что за звук выстрела был принят звук падающего ящика. Один как раз валялся на полу, ровно посередине зияла черным провалом большая трещина. Ящик тоже проверили и, успокоившись, покинули склад. Окита повел своих людей в казармы, а Хидзиката решил еще раз обойти злополучный док.
Он не заметил, как тучи скрыли единственный источник света, плывущую в небе луну. Только когда, вытянув руку, не смог различить кончики пальцев, поднял голову и обнаружил этот досадный фактор. В наступившей темноте вдруг полезли в голову странные мысли о призраках, сразу же вспомнились рассказы о зловещем вое, доносившемся ночами именно из этих доков. Заместитель командующего Шинсенгуми был человеком храбрым, но, как и у всех храбрецов, у него был единственный и заветный страх – призраки. Решительно вступая в бой, и ни разу не дрогнув, он сражался с противниками из плоти и крови, но перед иррациональными явлениями, вроде призраков, его рассудок пасовал. Теперь, окруженный плотным, как паутина мраком, Хидзиката Тоширо медленно, но верно начинал бояться. Звуки в темноте стали слышны отчетливее. Вот волна накатывает на берег, слышится легкий шорох перебираемых прибоем песчинок, вот где-то скрипнула неплотно прикрытая дверь. Кричат далеко в море слишком припозднившиеся чайки, кто-то осторожно ступает по мокрому песку, на самом краю слышимости... Услышав звук шагов, Хидзиката напрягся. Мысли о призраках как ветром сдуло. Если слышен звук шагов, значит, идет кто-то живой, а живых бояться нечего. Шаги приближались, теперь Хидзиката мог различить и тихий голос, напевающий в такт шагам старую деревенскую песенку. Показалась из-за туч луна, поливая своим бледным светом побережье, старые склады и замершего в двух шагах от последнего здания замкома. Он не помнил, стоял ли до наступления мрака лицом к морю или повернулся на звук шагов, но теперь перед его глазами расстилалось бескрайнее серебряное пространство, а по темной кайме берега шел юноша. Белоснежное кимоно, ветер треплет такие же белоснежные кудри, босые ступни осторожно касаются холодного песка, оставляя за собой легкий серебряный след. Хидзиката узнал его почти сразу, пусть это создание и было моложе лет на пять, пусть теперь плечи гораздо шире, но сомнений не возникло – перед ним Саката Гинтоки. Пятнадцатилетний Саката Гинтоки шел по берегу моря и напевал себе под нос дурацкую песенку. Хидзиката слышал однажды о живых духах, тогда это показалось ему сказкой, и память услужливо похоронила глупый рассказ под тоннами других воспоминаний. Но теперь слова, произнесенные каким-то старичком в одном из бесчисленных баров Кабуки, всплывали в голове замкома. Ведь не могли же сразу существовать и взрослый Гинтоки, которого Хидзиката хорошо знал, и этот мальчишка! Из мысленного болота Хидзикату вытянул голос:
- Эй, ты всю жизнь собрался тут стоять?
Замком опешил. Увлекшись раздумьями, он совершенно упустил из виду этого «живого духа» и теперь тот стоял прямо перед его носом. Этот Гинтоки был ниже головы на полторы, совершенно не умел делать фирменное «лицо дохлой рыбкой» и смотрел с нескрываемым любопытством. «Живой дух» повторил свой вопрос и наморщил носик, будто Хидзиката вонял рыбой, ну или сделал что-то противное. Взрослый Гинтоки иногда делал точно такое же выражение лица и Хидзиката нервно усмехнулся, вспоминая, при каких обстоятельствах это обычно происходило. Подросток вздохнул, помолчал немного, а потом задал еще один вопрос:
- Или ты меня тоже не видишь? – в ответ Хидзиката не нашел ничего лучше, чем ткнуть мальчишку пальцем в плечо. Плечо оказалось настоящим, палец, как этого ожидал Хидзиката, не прошел сквозь плоть, а уперся в выступающую из-под ворота кимоно косточку. «Живой дух» вздрогнул и скосил глаза, пытаясь разглядеть собственное плечо.
- Значит ты настоящий, не призрак, - как-то облегченно выдохнул замком и убрал руку. Немного погодя до него дошел смысл двух предыдущих вопросов:
- Нет, не собираюсь и да, я тебя вижу, - Хидзиката Тоширо всю жизнь слыл редкостным тормозом в плане общения, и все его окружение уже давно привыкло к вот таким «ответам через час». Мальчишка вздохнул и одарил замкома взглядом «бывают же на свете идиоты».
- Обычно меня никому не видно, если и приходит сюда кто, так стоят и смотрят насквозь, морем любуются, - в голосе мальчишки послышались недовольные нотки. – А ты видишь, даже потрогать можешь, - Хидзиката почесал затылок и постарался улыбнуться, что-то подсказывало ему, что этот ребенок улыбки давно не видел. И правда, стоило улыбнуться, как подросток замер, пристально вглядываясь в лицо замкома, будто пытаясь поймать глазами его улыбку. Хидзиката улыбнулся увереннее и тут мальчишка сделал совсем уже неожиданную вещь – схватил мужчину за руку и совершенно бестактно потащил к морю, затем по линии прибоя куда-то в сторону совсем уж старых доков и мыса.
- Там сейчас такая красота будет, не поверишь! - Хидзиката забыл даже сопротивляться и покорно плелся за наглым подростком. Слишком уж это все было сложно для его офицерского мозга.
Мальчишка плюхнулся на песок ровно в тот момент, когда эта самая красота началась. Хидзиката мысленно выругался, но все же присел рядом с «живым духом» и посмотрел туда, куда был устремлен зачарованный взгляд мальчишки.
Небо над морем было усыпано мириадами звезд, созвездий и туманностей, они то сходились в причудливом танце, то снова вставали на место. А прямо посередине, деля небосвод на две части, разливался прозрачно-белой волной Млечный путь. Скручивались спиралями галактики, кружились планеты вокруг своих далеких звезд, а море, словно зеркало, отражало все происходящее в небе. Никогда еще замком не видел ничего более захватывающего и одновременно пугающего. Когда все закончилось, мальчишка уткнулся лицом в подтянутые к груди колени и пробормотал:
- Интересно, а если мы выгоним Аманто, будут ли звезды все так же над нами?
Хидзиката не знал, но что-то в голосе подростка заставило его задуматься «А что было бы, если бы мы их выгнали…».
До рассвета они брели по берегу серебряного моря и говорили о самых важных и самых ерундовых вещах на свете. А с приходом первых лучей дневного светила, Гинтоки начал таять. Просто, как ночной туман, что появляется над рекой в теплых сумерках вечера и так же исчезает при первом же намеке на солнце. Мальчишка-призрак еще успел обнять Хидзикату, а потом хрупкое тело растворилось, смешалось с окружавшим все воздухом. Замком постоял еще чуть-чуть, глядя на поднимающееся из-за горизонта светило, и пошел по направлению к городу и казармам. Начался новый день и новые заботы, а он совсем не спал в эту ночь. В голове как фоновое сопровождение крутилась мысль «А что было бы, если бы мы…».

После того случая Хидзиката пошел к Сакате нынешнему, и долго пытался разузнать, какие сны видит хозяин Ерозуи, но был одарен тем же взглядом, что и той ночью, на берегу. Взрослый Гинтоки в выражениях себя не ограничивал и к взгляду прибавил еще пару крепких словечек, а напоследок выдал:
- Мир полон идиотов, Хидзиката-кун, и ты один из них, - на удивление сидящих в приемной Ерозуи Шинпачи и Кагуры, замком только пожал плечами и спокойно вернулся к своему обычному занятию. Никаких вам ссор и пожеланий скорейшей смерти для «кучерявого ублюдка».

Хидзиката поднял голову и посмотрел прямо на сияющее здание терминала, даже не прищурился, терпел. Постоял так с полминуты и пошел дальше, по направлению к Ерозуе и человеку, который по ночам становится пятнадцатилетним подростком, гуляет по берегу холодного серебряного моря и думает о том, что было бы, если бы Аманто исчезли с лица Земли. Ну или хотя бы из Японии.

@темы: Фанфики

---

Фикатон

[Тиль-Тиль]

Название: есть, но пока не скажу, какое
Автор: Тиль
Фэндом: Gintama
Пейринг: Такасуги/Хиджиката
Жанр: рассказ action, slash, songfic
Рейтинг: совсем детский, даже мата нет
Аннотация: история о типичных мужских заморочках, сравнительном анализе наркотических веществ и путешествии в экзотическую страну. Под музыку.
Дисклаймер: Не корысти ради, а токмо ради большой любви к персонажам… то-то персонажи счастливы будут!
Примечание 1: Написано на заявку: чиби-Санзо кавайный и с пистолетом | Такасуги/Хиджиката, "Что ты куришь?", ограничений нет
Примечание 2: Вопрос на засыпку – кто-нибудь узнал песню, под которую написан этот фик?

1297 слов

Раскаты грома раздаются один за другим. Бум, бум! Рев дождя, яростный перестук капель. Тук-ту-ту-тук! Хруст черепицы под ногами. Осторожнее, осторожнее. Черт, как же неудобно драться на мокрой крыше в кожаных ботинках! Бу-у-м! Треск молнии. Звон скрестившихся мечей. Бу-у-м!
— Эй! Слышишь барабаны? — кричит Такасуги.
Совсем рехнулся, думает Хиджиката. В смысле, окончательно. Или зубы заговаривает. Замком Шинсенгуми отпрыгивает в сторону, уходя от удара. И тут же наносит свой. Зараза, парировал! Бум! Бум! Шипение молнии. Тук-ту-ту-тук-тук!
Такасуги смеется и кричит, что было сил, указывая вверх, на взбесившееся небо:
— Это же африканские барабаны! Слышишь? Ритм, ритм!
Ту-ту-тук-ту-ту-ту-тук-тук! Бу-у-у-м! Сочный хруст черепицы. И два летящих навстречу удара — косой, быстрый, как молния, и тут же второй на обратном движении, снизу вверх, почти вертикально. Дьявол бы его побрал! Первый он успел отразить, а от второго пришлось отпрыгивать назад, не глядя. Бу-ум! Ботинки скользят по мокрой черепице, он съезжает к краю крыши. Черепица уже не хрустит — надрывно хрипит, когда меч вгрызается в ее плоть. Черепицу не жалко, жалко клинок, зато он сумел затормозить и не свалиться с третьего этажа.
Хиджиката переводит дух и отводит в сторону облепившие лицо волосы. Как Такасуги умудряется вообще хоть что-то видеть, если у него всего один глаз, а челка куда длиннее, чем у него? И мокрое юката должно сковывать движения сильнее, чем мокрые брюки, а, черт его побери, почему-то совсем не сковывает. Такасуги машет ему рукой с конька крыши и ржет, сволочь. Ну, держись!
Замком Шинсенгуми взлетает на конек и с размаху рубит наискось. Молния бьет совсем близко — и в ее ослепляющем свете Хиджиката видит выражение какого-то совершенно детского восторга на лице Такасуги, и отлетающие от клинка переливающиеся капли, и отражение молнии в мече, взмывающим наперерез его мечу.
И в этот миг Хиджиката действительно их слышит. Глухой мерный рокот больших барабанов из буйволовой кожи и веселый перестук легких африканских баранчиков. Он слышит ритм. Теперь он знает, как двигается Такасуги.
Подчиняясь завораживающему ритму барабанящих капель, Такасуги не берет защиту, а ныряет под удар и сводит его по касательной. Отступает на шаг, перенося вес на правую ногу. Слегка, но этого достаточно. Хиджиката не тратит времени на взмах катаной и толкает его свободной рукой. Слегка, но этого достаточно.
Такасуги кубарем летит по скату, даже не пытаясь затормозить. Хиджиката прыгает за ним, и каблуки его ботинок безошибочно выстукивают ритм, под который бушует гроза. Он понимает, что смеется, только тогда, когда Такасуги, перехвативший занесенную для удара руку, кричит ему:
— Здорово, да? — а затем падает с крыши и утягивает его за собой.
Хиджиката еще успевает сообразить, что если он упадет на Такасуги с такой высоты, то точно ему что-нибудь сломает, дернуть его за руку, прижать к себе, сгруппироваться — и проломить собственной спиной бамбуковую крышу. Замком приземляется на татами, а сверху на него валится Такасуги и часть кровли. И тот же миг раздается слаженный девичий визг.
— Цыц! — этот строгий голос принадлежит женщине постарше и, очевидно, рангом повыше.
Визг немедленно смолкает, и теперь тишину нарушают лишь звук льющейся воды, тихий дребезжащий звон да их учащенное дыхание. Хиджиката пытается приподняться, но Такасуги налегает на него всем телом, прижимая к полу.
— Добрый вечер, госпожа Цинь! — любезным тоном произносит Такасуги, как будто они не проломили только что крышу, а благочинно вошли через парадный вход.
— Какая честь вновь видеть вас здесь, Такасуги-сама, — нараспев говорит невидимая госпожа Цинь, а девичий хор вторит ей нежным эхом: — Какая честь, Такасуги-сама!
Хиджиката делает еще одну попытку встать, но Такасуги предупреждающе сжимает его за плечо. В другой ситуации замком не стал бы мириться с таким положением, но сейчас он чувствует, как бешено колотится у Такасуги сердце. Он все еще на взводе, а значит, опасность пока не миновала.
— Не будет ли недозволительной наглостью с моей стороны попросить прекрасную госпожу о небольшой услуге?
— Разумеется, дражайший господин... Индонезия, — певуче произносит госпожа Цинь, и совсем другим тоном приказывает хихикающим девицам: — А ну кыш отсюда!
Удаляющийся дробный топот множества ног и одинокие размеренные шаги возвещают, что они остались одни. Такасуги наконец-то слезает с него, и Хиджиката может сесть и оглядеться. Оказывается, они рухнули в музыкальную комнату. На упавшем сямисэне все еще еле слышно звенит струна.
Такасуги машет ему с порога, Хиджиката выходит в коридор — и оказывается в крытой двухэтажной галереи с множеством дверей, у каждой из которых висит оранжевый бумажный фонарик. Замком идет вслед за Такасуги и читает надписи на фонарях: «Африка», «Мексика», «Сицилия», «Тихуана», «Индия», «Осака»…
— Это что, туристическое агентство? — спрашивает он.
Такасуги хмыкает.
— Ну, туристов тут хватает… Ага, пришли!
Он останавливается перед дверью, фонарик которой извещает, что они находятся на пороге «Индонезии». Внутри кто-то уже зажег светильники, принес полотенца и сухие кимоно, а также столик с двумя кувшинчиками саке.
— Мне нравится это туристическое агентство! — одобрительно кивает замком. — Индонезия, к примеру, превзошла все ожидания.
Хиджиката сдирает с себя мокрый насквозь китель. Выпить хочется, но еще больше хочется курить. Однако когда он достает из внутреннего кармана пачку сигарет, выясняется, что ее, вполне вероятно, можно пить, но курить — точно нет.
— Всегда знал, что сигареты — дерьмо по сравнению с трубкой, — Такасуги уже успел набить свою трубку совершенно сухим табаком и теперь с наслаждением ее раскуривает. — Будешь?
— Давай.
Хиджиката вдыхает дым и заходится в кашле.
— Что ты куришь?!
— Грибы.
— Да я понял, что не траву! Что, легкие наркотики уже не действуют?
— Откуда мне знать, действуют на тебя легкие наркотики или нет! Не нравится — верни трубку.
— Ну вот еще! — возмущается Хиджиката и делает еще одну затяжку.
А вообще, эти… грибы ничего себе, правильные такие… растения. Хиджиката курит трубку и наблюдает за тем, как Такасуги снимает мокрую одежду и вытирается полотенцем. Гроза за окном все еще играет свой небесный джаз, но пульсирующий ритм постепенно стихает.
— Мы оккупировали Индонезию на всю ночь?
— Угу, — рассеяно говорит Такасуги.
Он пытается развязать бинты, но мокрые волосы намертво переплелись с мокрым узлом на затылке.
— Иди сюда, — говорит Хиджиката и возвращает ему трубку.
Пока он распутывает узел, Такасуги сидит неподвижно, не выпуская трубку изо рта, и только шипит, когда замком неосторожно дергает его за волосы. Это очень забавно, потому что вместе с недовольным шипением из трубки выплывают облачка синего дыма.
— Ну что, я считаю, исход этого поединка очевиден, — небрежно замечает Хиджиката.
— Более чем. Ты продул.
— Я продул?! Это ты упал с крыши.
— Да, но заметь — на тебя. Уложил на обе лопатки, помнишь?
— Ну ни фига себе! В следующий раз жалеть твои кости не буду — ломай хоть все.
— В следующий раз ждать, пока ты переведешь дух и вскарабкаешься обратно на козырек, не буду — столкну с крыши сразу.
— Ха, посмотрим, как это у тебя получится!
— Повторим?.. Ай!
— Не дергайся… все, развязал.
Такасуги передает ему трубку и разматывает закрывающие левый глаз бинты. Хиджиката затягивается, и огоньки в светильниках начинают переливаться разными оттенками желтого и оранжевого.
— Слушай, так что ты все-таки куришь?
— Грибы, я же сказал. Очень, очень редкие грибы. За ними настоящая охота идет.
— Охота… угу… врешь ты все.
Такасуги пожимает плечами — мол, не хочешь, не верь — и забирает трубку. Хиджиката расстегивает мокрую рубашку и мрачно произносит:
— Мало того, что ты — преступный элемент, так ты еще трепло и жулик.
Такасуги выпускает идеально ровное колечко дыма.
— Это ты клонишь к тому, что трахаться мы сегодня не будем?
— Ты отбил у меня… не ржи!.. все желание трахаться своим жульничеством.
— Это я жульничаю? Я тебе сразу предложил — давай честно, по очереди. Ты сам настоял на правиле «кто победил — тот и сверху». А теперь увиливаешь, потому что снизу быть не хочешь.
— Это ты увиливаешь! И по той же самой причине.
— Ладно, давай переиграем, — предлагает Такасуги.
Замком наблюдает, как он, морщась, встает и тянется к сухому кимоно. Ему явно не хочется опять нырять под дождь. Хиджиката смотрит, как капли стекают с волос на шею, а Такасуги ежится и встряхивает головой, и вспоминает, какой восторг был на его лице, когда он понял, что Хиджиката тоже слышит музыку бури.
Да какого черта, думает Хиджиката и протягивает руку:
— Дай мне свою дьявольскую трубку. Ладно, на этот раз — ты понял? — только на этот раз будем считать, что победил ты… И нечего так ухмыляться! Ты тут вообще не при чем… Просто… очень уж тебя грибы хорошие.

@темы: Фанфики

---

Фикатон

[John Sh. Pumpkin]

Авторы:  John Sh. Pumpkin и  Asuteru
Беты: они же
Персонажи: два каких-то мужика Такасуги и Хиджиката
Рейтинг: полный G
Жанр: "однажды", трава, вроде-как-юмор
Дисклэймер: все не наше
Предупреждение: ООС, АУ, намеренное опущение некоторых обоснуев и см. жанр.))
И да, ненормативная лексика заменена нормативной, наличествуют японизм, англицизм и штампы.

Написано на заявку:  чиби-Санзо кавайный и с пистолетом | Такасуги/Хиджиката, "Что ты куришь?", ограничений нет

572 слова

Однажды, после некоторых событий, повествовать о которых мы не будем, дабы никого не шокировать, Такасуги Шинске решил, что мир этот - прекрасное и замечательное место. И что разрушать его нет никаких причин. Более того, любой, кто попытается это сделать, заслуживает наказания.
Ввиду последнего умозаключения, Такасуги Шинске, у которого внезапно освободилось много времени, раньше занимаемого злодейскими помыслами и антигуманными действиями эсхатологического плана, пошел не собирать цветочки, как мог бы, а вовсе даже сдаваться Шинсенгуми.

- Салют, ублюдки, то бишь, бравые ребята! - воскликнул он, изящным взмахом тощей ноги заставив седзи с грохотом отъехать в сторону и мысленно посетовав, что с манерой поведения, кажется, надо еще немного поработать. Не то не соответствует слегка новым благим помыслам.
- Сдаваться я пришел! Не то желал я миру зла! И вот, - взяв пару лихих аккордов на не предназначенном для этого шамисэне, он покорно склонил голову и замер, - сдаюсь.

Демонический замком сделал непроницаемое лицо, будто бы вовсе не он сделал только что то, чего не делал никогда до этого. То есть будто бы это не он только что подавился Хиджиката Спешалом.

- Сдаваться?
- Так точно, шелудивый пес! То есть, гомен меня, конторы замечательной сей вице-командир!

Хиджиката очень прочувствованно исполнил подхваченный некогда у талисмана Шинсенгуми жест, который можно было бы охарактеризовать фразой "Мне конец!.." или же чудным заморским словосочетанием "фэйспалм".

- Фэйспалм... Эм, то есть, мне конец, - обреченно пробормотал он себе куда-то в районе запястья. - Сдаваться, значит? Зла, говоришь, желал миру, чтоб он провалился прямо в ад? - держаться за голову было приятнее, нежели пытаться думать. Потому что голова немилосердно болела и вообще вела себя отвратительно.
- Так точно, вице-командир! - прищелкнул пятками Такасуги.
- А ты кто, собственно? Так, нет, молчи. Сейчас угадаю. Ты - Оогуши-кун, которому тот чертов Йорозуя не вернул Джамп? Нет, стоп, глупость сморозил. Ты... Ты... - внезапно глаза Хиджикаты приобрели осмысленное выражение (а что поделать, с похмелья это трудно сделать сразу...) и он перестал пытаться прикурить сигарету от упаковки майонеза.
- Такасуги Шинске, некогда идейный злодей, но ныне добропорядочный гражданин Эдо! - с этими словами добропорядочный бывший злодей слегка приподнял полы юкаты и присел в реверансе.
В мозгу Хиджикаты - в этом океане боли - жалобно плескались две одинокие мысли: "Так не бывает. Он что, с ума сошел?" и "Я этого не видел".
Но он это видел. И все это происходило на самом деле. Правда, с сумасшествием вопрос все еще стоял ребром.

- Так арестуйте же меня! - настаивал Такасуги, выпустив струю дыма в лицо поморщившемуся Хиджикате.
- Что ты курил?
- Ничего, - с честным видом ответил Шинске и вытянул вперед руки, - вы наденете на меня наручники?
- А сейчас что куришь?
- Ничего! А вы оставите мне шамисэн? Я буду играть на нем в заключении и приносить соседям радость!
- Ты вообще слушаешь, что тебе говорят?
- Ничего! А...
- Да заткнись! - невежливо перебил его Хиджиката и не менее невежливо выставил на улицу. Много радости предоставить начальству самого опасного и решительного человека в националистической фракции, главу Кихейтай Такасуги Шинске, когда он в таком плачевном состоянии. Неспортивно как-то. Как же погони, засады, масштабные операции, взрывы, в конце концов? Тьфу. И голова болит.

А Такасуги постоял немного напротив казарм Шинсенгуми и осуждающе поморгал единственным глазом. Э нет, в мире, где предполагаемые хранители спокойствия и порядка ведут себя настолько грубо и по-хамски, он отказывается быть добропорядочным гражданином. Этот мир необходимо разрушить.
И побрел он дальше по своим злодейским делам, задумчиво тренькая на шамисэне и насвистывая какую-то веселую песенку.

@темы: Фанфики

---

О предрассудках и злых гениях

[puni]

Название: О предрассудках и злых гениях
Автор: puni
Жанр: стеб
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: Сорачи Хидеаки
Персонажи: Гинтоки/Хиджиката, Кагура/Кацура, Окита/Хиджиката, Шинпачи, Тае
Предупреждения: ну, во-первых, длина. Во-вторых, вот этот напряжный стиль изложения, когда "имя персонажа: что говорит *опаньки эмоция* снова говорит". В третьих, местами этот долбанутый стиль еще и меняется на обычный. В-четвертых, я не знаю, чем можно заменять "-ару" в речи Кагуры. Вооот. Поэтому она будет говорить "воот"

Краткое содержание. Мнение №1

Краткое содержание. Редакция Хиджикаты Тоширо: Хиджиката внезапно заболел страшной, трудноизлечимой и крайне омерзительной на вид болезнью. Окита понимает, что подчиненные ни в коем случае не должны видеть зам.командующего в таком состоянии, и доставляет больного в Ёрозую, справедливо полагая, что Гинтоки и компания могут справиться с любыми трудностями.

Краткое содержание. Мнение №2

Краткое содержание. Редакция Оки... да не важно кого, в общем, что там случилось на самом деле: Хиджиката жрал слишком много майонеза и от этого внезапно заболел трудноизлечимой и крайне омерзительной на вид болезнью. Окита берется "помочь" другу, потому что прыщавый, то есть, простите, заболевший Хиджиката кажется мальчику крайне потешным, и доставляет опрыща… простите, больного зам.командующего в Ёрозую, справедливо полагая, что Гинтоки и компания тоже должны это видеть. Ни для кого не секрет, что в народе бытует мнение "Прыщи - это из-за отсутствия половой жизни". А, как всем, опять-таки, известно, за деньги Ёрозуя возьмется решать любые проблемы.

Читать фанфик

Сколько Хиджиката Тоширо помнил себя в Шинсенгуми, одной из первоочередных задач, можно даже сказать, его смыслом жизни, было проснуться утром раньше Окиты Сого. Чисто теоретически, Хиджиката был ответственным и исполнительным подчиненным. И вставал с первыми лучами солнца. Однако на практике нередко оказывалось, что мелкий гов… простите, Окита поднимается раньше и от всего своего чистого сердца идет будить членов Шинсенгуми, начиная с зам.командующего и далее по списку. Чем же утренняя побудка в исполнении Окиты так не нравилась Хиджикате?

Флэшбэк Хиджикаты № 1.
Хиджиката: Ааааа! Уууу! Сого, мать твою, убери ногу с моего...аааа!
Окита, перемещая вес на ту самую ногу: Пора вставать, Хиджиката-сан.... Проснись или сдохни, ублюдок.
Хиджиката, корчась от боли: Уууу! Я уже... просну...аааа!

Флэшбэк Хиджикаты № 2.
Хиджиката: А? Что? Что я делаю в этой темной комнате, подвешенный к потолку на каких-то веревках? Э? Я все еще сплю?...
Окита, подтягивая веревки: Доброе утро, Хиджиката-сан. Хорошее утро для обучения хорошим манерам.
Хиджиката, корчась от боли: Бляяяя...

Флэшбэк Хиджикаты № 3.
Хиджиката: Э? Почему? Сого, сволочь, что ж ты...аааа!!!
Окита, доставая из аптечки скальпель и проверяя, надежны ли крепления: Подъем, Хиджиката-сан. Вы же не хотите пропустить собственную операцию? Кстати, вы любите гуро?
Хиджиката, вспоминая, что такое "гуро": Гори в аду, Окита...

Вот поэтому Хиджиката и старался каждое утро встать раньше своего товарища. Нет, дьявольский зам.командующего Шинсенгуми ни в коем случае не был параноиком, но иногда он вставал настолько рано, что, можно сказать, совсем не ложился .
Проснувшись еще до восхода солнца и проверив, на месте ли он сам, его конечности и внутренние органы, и не имплантировал ли поганец ему какую-нибудь кофеварку в живот, Хиджиката вздохнул с облегчением. Дойдя по утренней росе до душевых и туалета, он умылся и только собрался побриться, как...
- Бля! Окита!! Твою мать, ну когда ж ты успел?!!
- А? - дверь уборной отворилась, явив Хиджикате заспанного и решительно ничего не понимающего Сого. - Хиджиката-сан, вы галлюцинируете?
- Это! У меня на лице! эти жуткие язвы! Ты опять подсыпал мне какой-то дряни в еду?!!
- Хиджиката-сан, у вас просто прыщи... Впрочем, - тут же добавил мальчик, стремительно просыпаясь и веселея, - почти наверняка они смертельны.
- Либо ты их с меня уберешь, говнюк, либо... - Хиджиката замялся, пытаясь придумать, чем ему запугать поганца, однако поганец, кажется, и сам сообразил, какую выгоду можно извлечь из помощи запрыщавевшему заму.
- Ладно-ладно, Хиджиката-сан. Я знаю, где вам могут помочь.
- Ну-ну, - буркнул несчастный, пересчитывая гадкие прыщи на своем лице: получалось целых четыре и это ввергало в уныние.

***

Хиджиката, с лицом, плотно замотанным бинтами, вглядывается сквозь прорезь в подозрительно знакомые силуэты: Я не хочу, чтоб мне помогали здесь! Сого, ублюдок, зачем ты меня сюда притащил?
Гинтоки: Эээй, Окита-кун, Хэллоуин уже был. Убери это существо отсюда, пожалуйста, чем бы оно ни было.
Кагура: На моего брата похоже! *бьет Хиджикату с ноги* Хотя нет, брат бы увернулся, воот.
Шинпачи: Хиджиката-сан, а что с вами случилось?
Хиджиката, разматываясь: Тупой Сого! Ну я ему еще припомню! *обращаясь к остальным* Я заболел. У меня на лице какие-то странные...хватит ржать!
...
спустя 10 минут
Хиджиката: Да хватит ржать! Окита говорит, вы меня вылечите.
Окита: Ничего такого я не говорю. Данна, а у вас фотоаппарат есть? Хочу это увековечить...
Гинтоки: ... *продолжает ржать*
...
спустя еще 10 минут
Окита: Ладно, я действительно хотел, чтоб вы его вылечили. Гонорар… *кидает мешочек с деньгами Гинтоки, тот заглядывает внутрь и сразу становится серьезным*
Гинтоки: Так что у тебя случилось, Окита-кун?
Шинпачи уходит, возвращается с чаем и печеньями, пододвигает их поближе к Сого.
Хиджиката: Бля!
Окита: Давайте полечим его от прыщей.
Гинтоки: Хорошо, Окита-кун.
Хиджиката: Эй, меня тут нет, что ли?!
Кагура, тихонько: Заткнись, не ты же нам платишь!
Гинтоки, уже вслух: Вот именно, Хиджиката-кун, совесть имей, мм?
Хиджиката, терзаясь смутными сомненьями: Слушай, Сого... А откуда у тебя деньги?
Окита: Какие деньги?
Хиджиката, хлопая себя по карманам, мрачно: Уже никакие. Просто знай: я хочу, чтоб ты сдох.
Окита: Данна, если он будет сопротивляться, берите плату и с него тоже.
Гинтоки: Значит, прыщи.
Кагура, глубокомысленно: Огроооомные!
Шинпачи, с некоторым почтением в голосе: Определенно огромные.
Гинтоки: Диагноз ясен. Окита-кун, у Хиджикаты-куна определенно огромные прыщи.
Окита, озабоченно: Какие же мы предпримем меры, данна?
Гинтоки: Шинпачи, Кагура? Какие мы примем меры?
Кагура: Решительные меры!
Шинпачи: Очень даже решительные меры...
Окита, задумчиво: Дааа...
Хиджиката: Да вы вообще в своем уме?
Гинтоки: Мы - в своем уме, а ты - в прыщах.
Хиджиката: Не смешно.
Кагура: Хиджиката, а откуда вообще у тебя эти уродливые гадские прыщи?
Шинпачи: А может быть, Хиджиката-сан просто много майоне...
Кагура: Я бы сказала, у Хиджикаты растет вторая голова изо лба, вооот, третья голова из подбородка и еще две головы из носа, я пойду договорюсь с бака-оджи насчет продажи, вот... *прикидывает, почем брать за одну хиджикатину голову, чтоб хватило ей на ящик суконбу и Гин-тяну на парфе. Ладно, на два парфе. Лаааадно! И Шинпачи на плакатик с Оцуу-тян*
Хиджиката: Какой продажи?!
Гинтоки: Всё продается и покупается, Хиджиката-кун...
Окита, небрежно: А давайте его кастрируем... У сестры была как-то вшивая псина, она ее и кастрировала... Или это не у сестры?.. А вы как думаете, данна? Поможет?
Хиджиката: Да при чем тут кастрация?!
Гинтоки, погружаясь в сон: Я бы вообще на него забил. Девушки у него и так нет, какая разница, сколько у него будет голо...прости, Хиджиката-кун, прыщей...
Хиджиката: Да вы охренели!

Кацура распахивает дверь, входит и пристально оглядывает Хиджикату, словно только за этим и пришел.
Кацура: О, у меня тоже когда-то были прыщи, но потом я начал вести половую жизнь и они сразу...
Гинтоки, перебивает: Зура? Какого хрена, тебя сюда не звали… *отодвигает подальше печенья*
Хиджиката: Кацура! *выхватывает катану*
Окита: Кацура! *хватает базуку и, подумав, откладывает ее в сторону* А можно про половую жизнь поподробнее? Кацура-сан?
Кагура: Да какая у него жизнь! *сажает Кацуру на диван, начинает плести ему косичку, периодически выдергивая отдельные пряди и откладывая в сторону*
Кацура: О, стоило начать регулярно заниматься любовью, и прыщи сразу исче...
Гинтоки: Знаю я, с кем ты чем занимался, эй, не позорился бы при детях хотя бы, эй! Любовью такое не называют! Зура! А потом все спрашивают, почему Такасуги с нами больше не дружит.
Кацура: Ну и теперь у меня идеально гладкая кожа... И я не Зура, а Кацура!.. А кстати, я хотя бы не дразнил его «глазалмазом», ай! Лидер, что вы делаете с моими...ай! Ну тупая же была шутка, ха-ха, а ведь до сих пор смешно…
Кагура: Не вертись, Зура! Я приклею твои волосы Хиджикате на новые головы, чтоб тупой принц точно его купил! Хотя он и так достаточно страшный и мерзкий, вооот, хотя с волосами на прыщах будет все равно противнее, вооот, Шинпачи, неси мне клей...
Хиджиката: ...
Гинтоки, ворчливо: Так кто ж знал, что он на прозвище больше обидится, чем…
Кацура: *незаметно пинает Гинтоки под столом и шипит в его сторону* Забудем былые обиды, друг! Тем более, такасугины обиды…
Окита: А вообще, неплохая идея, с половой жизнью. Осталось рассказать Хиджикате-сану, что это такое.
Хиджиката: ...
Гинтоки: И найти кого-нибудь, с кем ему ее вести...
Хиджиката: ...
Шинпачи: А может быть, просто ограничить количество майоне...
Гинтоки: Итак, секс. Ну, кого нам не жалко?
Хиджиката: Ээй, может быть, вы хотя бы спросите моего согласия?!
Окита: Просто перестань дышать.
Кагура: Мне не жалко Кацуру, потому что его никому не жалко!
Кацура: Я не буду спать с ним, потому что Элизабет меня у...то есть, потому что спать с шинсенгуми - это ниже моего достоинства!
Кагура: У тебя нет достоинства, ублюдок! *пихает Кацуру коленом в живот*
Кацура: Как скажете, лидер.
Разгорается спор, кому спать с Хиджикатой-куном и не обойдется ли он вообще резиновой женщиной, наконец Шинпачи предлагает разумный и достаточно гуманный план предоставить право выбора самому Хиджикате, как дверь открывается и входит Шимура Тае.
Тае: Привет, Шин-тян, я зашла передать тебе твой…о! Я вас случайно не отвлекаю?
Гинтоки, шепотом: Случайно? О нет, эта женщина ничего не делает слу…ай! Не надо вазой!
Шинпачи: О-нее-чан, мы пытаемся помочь Хиджикате-сану решить проблемы с его пры…кожей. Ты не знаешь, что бы тут можно сделать?
Тае: Хиджиката-сан, я слышала, что если вести регулярную, заткни уши, Кагура-тян, половую жизнь, подростковые прыщи исчезают сами собой! Удивительно, Гин-сан, что у тебя, например, нет прыщей!
Гинтоки: Да-да, к слову, я и не ждал от тебя ничего хорошего…
Кагура, отнимая ладошки от ушей Кацуры: Ладно, Зура, сегодня можешь посидеть со взрослыми допоздна!
Тае: Хиджиката-сан, а у вас случайно нет каких-нибудь вредных привычек или дурной наследственности? У ваших родителей не было проблем с кожей?
Хиджиката, сердито: Откуда мне знать?
Окита, со скорбью в голосе: У Хиджикаты-сана нет родителей. Кондо-сан нашел его в какой-то канаве, в которой тот, как мокрица, вывелся сам из себя и помоев.
Хиджиката: Нифига себе, это я мокрица?! Ах ты, гадкий…
Тае, властно прерывая перепалку: Хиджиката-сан, а как вы питаетесь? С вашей работой, наверное, один фастфуд?
Гинтоки: Ну да, фастфуд с ма... Майонез с фастфудом.
Хиджиката, задумываясь: Так… Вчера, например, на завтрак у меня был кофе и тосты…
Окита: …с майонезом…
Хиджиката: …обедал я в кафе, съел там тарелку лапши…
Гинтоки: …с майонезом…
Хиджиката: …и отбивную…
Окита: …с майонезом…
Хиджиката, уже раздраженно: На ужин у меня был рис с…
Гинтоки и Окита, одновременно: …с майонезом…
Хиджиката: … с овощами!!!
Окита: ...и майонезом…
Хиджиката, смущенно: Ну и немного майонеза…
Гинтоки: …с майонезом…
Окита: В качестве десерта.
Шинпачи: Я же говорил. Майонез – это очень вредный про…
Кагура: Но Гин-чан каждый день жрет шоколад, и мороженое, и конфеты, и молочные коктейли, и потом снова шоколад и…
Гинтоки: …и хватит уже об этом! Эй, Кагура!
Кагура, невозмутимо: …и у него нет проблем с ко…прыщей! А сладкое так же вредно, как и майонез, вот!
Гинтоки скромно, но польщенно улыбается, про себя радуясь, что не забывает каждое утро использовать *леросил и делать маски для лица, когда мелкие куда-нибудь уходят.
Хиджиката: Ну и ни фига я не завидую! *косится на собственный прыщавый нос и тихонько вздыхает*
Кацура, заметив, что про него все забыли: А я все-таки думаю, что дело в том, что Хиджиката – неуда…имеет проблемы с личной жизнью.
Гинтоки, авторитетно кивая: Зура прав.
Окита, пофигистично: Проблемы? Нет личной жизни – нет проблем…
Хиджиката: Не было б вас, некого бы было ненавидеть…
Тае, воодушевленно: Хиджиката-сан, а ведь вы могли бы и сами! Так, конечно, *пристально смотрит на Шинпачи и Кагуру* ни в коем случае нельзя делать… Разве что в совсем безнадежных случаях, вот как у Хиджикаты-сана.
Хиджиката: А, впрочем, было бы.
Кагура: Слышишь, Зура, когда дойдешь до такой же поганой жизни, как Хиджиката, не стесняйся попросить помощи!
Кацура, не вполне поняв: Есть, лидер!
Тае, с улыбкой от уха до уха: Ладно-ладно, мы же все всё понимаем и постараемся просто смириться с ужасными пры…проблемами с прыщами Хиджикаты-сана, пока он не найдет себе девушку. Мы же не можем его обидеть и оставить без поддержки и дружеского участия! Мы будем ждать столько, сколько потребуется: хоть год, хоть десять…
Окита: …

Лирическое отступление 1.
На памяти Окиты впервые кто-то смог унизить Хиджикату гораздо сильнее, чем смог бы он сам в тех же обстоятельствах. Сказать по правде, вряд ли Сого выдал бы сейчас что-то более обидное, чем «Поганая жизнь Хиджикаты – это как недостижимый идеал – сдохни, ублюдок! – к которому невозможно приблизиться и не следует стремиться». Определенно, Тае-сан справлялась с задачей куда успешнее, поэтому мальчик решительно вклинился в беседу, разве мог он позволить себе проиграть в том, чему посвятил полжизни?

Окита: Понимаете, Отае-сан, проблема в том, что Хиджиката-сан очень стеснительный и ему трудно начинать отношения с девушками. Мы можем прождать всю жизнь и не дождаться.
Тае, понимая, что ей бросили вызов, и кто – какой-то маленький недополицейский: Возможно, тогда Хиджикате-сану не стоит себя мучить и попробовать начать отношения с мужчинами?

Лирическое отступление 2.
Окита впервые в жизни на собственной шкуре почувствовал, что такое вилка. С одной стороны, он не станет уступать кому-то в споре о судьбе презренного зам.кома. С другой же стороны, если он согласится с этой женщиной, то, объединившись, они могут заставить Хиджикату по-настоящему страдать.

Окита, решившись: Отличная идея, Отае-сан. Тогда, если все согласны…
Хиджиката: Где ты тут видишь согласных?!!
Гинтоки, задирая ноги на стол, откидываясь на спинку стула и явно собираясь снова дремать: Возражений не имею.
Кагура: Мне пофиг, я есть хочу…
Тае: Прекрасная идея!
Шинпачи: Нууу… *опасливо косится на хищно прищурившуюся сестру и напрягшегося Окиту* Да, здорово.
Кацура: Я, как глава Джоишиши, был бы не против, чтобы этот омерзительный, пры… гхм, Хиджиката-сан ходил с такой рожей всю оставшуюся жизнь. Но человечность! Да, человечность – превыше все…
Кагура, затыкая Кацуре рот: Приготовь мне пожрать, ублюдок!
Кацура, прихватывая волосы косынкой и спешно отправляясь в сторону кухни: Есть!
Тае: Гхм, раз все согласны, то, думаю, оставим Хиджикату-сана и Гинтоки-сана – дальше они разберутся и сами…
Окита: Что? А почему вдруг… Нет!
Хиджиката, не вполне понимая смысл происходящего: Ага…
Гинтоки, резко просыпаясь: Ээээ…. Что?!!
Хиджиката, ехидно: Что слышал.
Гинтоки: …

Лирическое отступление 3.
Впоследствии Хиджиката не раз корил себя за этакую невнимательность. Проблема в том, что в голове зам.кома на момент принятия Шимурой Тае судьбоносного решения столкнулись три его основных жизненных установки.
Три основных жизненных установки Хиджикаты Тоширо:
1. Делать все назло мелкому ублюдку.
2. Делать все назло кудрявому ублюдку.
3. Ни в коем случае не знакомиться с девушками первым, если есть хоть какая-то возможность этого избежать.
Вот Хиджиката и ляпнул.

Окита, смирившись с тем, что измываться над Хиджикатой сегодня придется не ему, но полный стремления проинструктировать как следует своего заместителя: Данна, я, конечно, вам доверяю... *лезет в непонятно откуда взявшиеся пакеты и свертки* Но хочу точно знать, что вы ничего не напутаете. Например, вот этот гель нужен, чтобы было комфортно, а вот этот - чтобы, наоборот, не было, эти ремни следует использовать для стягивания рук за спиной, а вот эти веревки...
Кагура, затыкая уши пришедшему из кухни на шум Кацура: Зура, тебе еще слишком рано слушать взрослые разговоры!
Окита, продолжая объяснения: ...этот ошейник с шипами внутрь затягивайте потуже, если он начнет плохо себя вести...А он обязательно начнет...
Гинтоки, поспешно запихивая предложенный ассортимент обратно в сумки: Эй-эй, Окита-кун, я просто… гхм *продолжает уже шепотом и косясь на довольную собой и миром Тае* я просто свожу нашего прыщавого друга в бордель, так что...
Окита: Как знаете, данна, я просто оставлю это здесь...
Все уходят.

Шинпачи, отходя на приличное расстояние от Ёрозуи: Интересно, Гин-сан догадается дать Хиджикате-сану *леросил? Я бы одолжил свой, но он как раз кончился... *краснеет*
Тае, деланно безразличным тоном: А мой только для женской кожи... *краснеет*
Кацура: А я свой дома забыл... *краснеет*
Окита, про себя: И какого хрена над моим Хиджикатой будет измываться чужой мужик? Надо было с самого начала одолжить ему свой *леросил… *молчит и тоже краснеет*
Кагура: Знаешь, Садахару, иногда мне кажется, что нас окружают одни неудачники.
Садахару: Ав!

Тем временем в Ёрозуе.
Гинтоки: Хиджиката-кууун, ты же не хочешь сказать, что у тебя нет денег на бордель?
Хиджиката, раздраженно: Да оставь ты уже меня в покое!
Гинтоки: Но, Хиджиката-куууун, если, вернувшись, твой Окита и сестрица Шинпачи не обнаружат…то есть, если они _обнаружат_ на тебе прыщи… Ты же понимаешь, что с нами будет, правда?
Хиджиката: С какой это стати Окита мой?! Не надо мне никакого Окиты!.. Э?.. Ты там о чем вообще?..
Гинтоки: Я бы намазал тебя *леросилом, но он слишком некстати кончился…у Шинпачи, зря я его так неэкономно тырил. Гхм, давай-ка сделаем тебе очищающую маску, наверняка она тебе поможет, да, клубничная маска!
Хиджиката, оживляясь: А у тебя есть клубника?
Гинтоки: Есть клубничное молоко! И клубничные взбитые сливки… И…
Хиджиката: …
Гинтоки: …

@темы: Ёрозуя, Шинсенгуми, Фанфики

---

фест все-таки продолжается, как и обещалось Х)

[Мэй Линн]

Слово

Автор:  Мэй Линн
Бета: Ворд
Пейринг(Персонажи): Хиджиката/Гинтоки
Рейтинг: R
Жанр: романс
Состояние: закончен
Дисклеймер: хотелось бы, но они все не мои.
Предупреждения: "бурная НЦа" (с) может оказаться недостаточно бурной Х)) не получилось(((

Фик написан на заявку  чиби-Санзо кавайный и с пистолетом

Хиджиката/Гинтоки, "Я тебе не Тоши!", бурная нца))) юмор приветствуется

477 слов

Хотелось сказать о многом.
"Да… Еще вот так… Оо… Да… Да!! Быстрее! Быстрее!! Да!! Я сейчас…!"
Но это было совсем не интересно. И к тому же требовало некоторых усилий и фантазии. А Саката Гинтоки краснеющей девицей не был, любовнику угодить не пытался (ха, еще чего) и лишний раз стараться, естественно, не собирался.
Поэтому, откинувшись на чудестных хрустящих простынях и чисто условно обхватив Хиджикату за талию ногами, он нагло пользовался энтузиазмом последнего. В самом деле, Оогуши-куну достаточно было уловить соответствующий взгляд из-под полуопущенных ресниц, почувствовать сжатие мышц в нужном месте, провести ладонью по чуть прогнувшейся талии – и процесс переходил в какую-нибудь более затейливую и качественно новую плоскость.
Всякий раз, когда очередное сложное физическое упражнение приближалось к его кульминационному моменту, и от большого количества слов было очень сложно удержаться, Гинтоки все-таки произносил кое-что. Всего одно слово, но произнесенное в нужный момент, приближало его личную жизнь к идеалу.
- Тоши.
Это слово действовало волшебно. Хороший секс превращался в феерический. Иногда Гин даже позволял себя негромкое одобрительное "да", а это значило очень много.
Устало обрушиваясь рядом с Гинтоки, Хиджиката засыпал быстро, но всегда успевал ответить, трогательно краснея и хмурясь.
- Я тебе не Тоши!
После такого заявления он, как правило, моментально отрубался, позволяя Гину немного счастливо поулыбаться, пока никто не видит.

В вертикальном положении это слово тоже играло определенную роль. Оно очень, очень часто указывало на приближение горизонтального.
- Тоши, - тихо произносил Гинтоки, когда они сталкивались на улице во время патрулирования шинсенгуми и начинали показательно ругаться.
Через десять минут Хиджиката его догонял, и начинался затяжной процесс с участием языков и других не менее важных мышц где-нибудь в темном уголке.
- Тоши, - шептал ему прямо в ухо Гинтоки, когда они вдвоем выходили из очередной закусочной поздним вечерком. Вечер тут же начинал плавно перетекать в длинную (насколько хватит сил) ночь.
- Тоши, Тоши, Тоши, - повторял про себя как мантру Гинтоки, когда наступал очередной локальный конец света, но не все важные люди были в относительной безопасности и при деле.
- Тоши, - говорили его пересохшие губы за секунду перед тем, как встретиться с другими. Далее по списку следовало хорошенько обматерить и с облегчением подразнить Хиджикату, а себя мысленно стукнуть за эту слабость.

- Тоши, - сказали глаза Гинтоки после очередной рюмки под цветущими сакурами, и замком шинсенгуми моментально утащил его к реке "подраться", подальше от шумного пикника.
- Мужики просты, как животные, - глубокомысленно изрекла Кагура. – Живут по первой сигнальной системе Павлова. Одно слово, и у них уже брачный период.
Шинпачи хотел возразить, что Кагура явно не совсем в курсе, что это за система такая, но ехидный голос с другого конца полянки его опередил.
- Ты там что-то умное сказала, что ли, а, Чайна?
- Готовься к смерти, - Кагура дожевала кусок суконбу, и через минуту воздух наполнился звуками нечеловеческой силы ударов.
Шинпачи со вздохом понаблюдал, как виртуозно дерутся эти двое, и четко осознал, что ближайшие пару часов Йорозуя не соберется.

@темы: Фанфики

---

[спрут пустил чернила, чтобы его больше не нашли]

небольшой вклад)) надеюсь это не возбраняется

...

@темы: Фанарт

---

[Фрейка]

Название:
Автор: Фрейка ака Фрей
Бета: текст не бечен
Пейринг(Персонажи): Сого/Кагура
Рейтинг: G
Жанр: драббл, юмор
Состояние: закончен
Дисклеймер: герои принадлежат Хидеаки.
Критика: необходима
Предупреждения: шапка оформлялась "на глаз" и личное усмотрение.
Примечание: на заявку:  Tlins|Сого/Кагура, "Точно вам говорю - выживших нет!", никого не убивать


- Что произошло?
- Здание обвалилось, власти пытаются взять ситуацию под контроль и выяснить причины.
- А чего обвалилось-то?
- Пока не понятно…
Перед обломками, несколько минут назад представлявшими из себя закусочную, постепенно собиралась толпа зевак. Приехавшие пожарные и спасатель оградили здание предупреждающей лентой и принялись разгребать завалы.
- Точно вам говорю - выживших нет! Тут крыша – несколько тон железа, выжить не мог никто… - начальник спасателей, разглагольствующий перед Шинсенгуми во главе с Кондо, заткнулся и проводил взглядом внезапно улетевшую крышу. Вышеупомянутые несколько тон железа были подняты в воздух мощным пинком и с ужасным грохотом упали на освобожденное зеваками место.
- Снимай, снимай! – прибывшая группа журналистов быстро настроила аппаратуру, ловя в кадр нечто, стоящее посреди обломков. Этим «нечто» оказалась девочка, изрядно запорошенная строительной пылью, которая на высоко поднятых руках держала юношу в шинсенгумовсой форме.
- Сого! – воскликнул обрадованный Исао, но слишком рано. Юноша был отправлен в бреющий полет вслед за крышей, теперь уже срочно ретироваться пришлось журналистам.
- И чтобы больше, - Кагура перевела дыхание, - не называл меня «лапочка»!
Раскрыв зонтик, юная Ято гордо удалилась, а подъехавшие парамедики принялись оказывать первую помощь пострадавшему оператору.

@темы: Фанфики

---

Арт

[Северный Аконит]

Если это все боян, то заранее извиняюсь

смотреть

@музыка: The_Toxic_Avenger_-_Saloperie_De_Minimale

@темы: Ёрозуя, Арт, Шинсенгуми

---

[Tarantir]

На заявку:  Tlins|Сого/Кагура, "Точно вам говорю - выживших нет!", никого не убивать

Автор:  Tarantir
Бета:  lady Tyleetael aerLionert
Персонажи: Окита, Кагура и все, кто попались под горячую руку.
Рейтинг: G
Жанр: почти джен, почти юмор

Эта история началась тогда, когда подозрительно довольная рыжая девчонка выкарабкалась из-под развалин, и гордо бросила как раз подоспевшей полиции:
- Точно вам говорю, выживших нет!
Капитан Синсэнгуми выбрался за ней следом - тоже подозрительно довольный, не иначе, масштабом причинëнных разрушений.
Хотя... Пожалуй, нет. Наверное, самыс началом следует считать тот момент, когда рухнул новенький небоскрëб в самом центре Эдо. Хорошо хоть, все оттуда уже эвакуировались.
Или даже, когда несчастный инопланетный монстр на полной скорости врезался в злополучный небоскрëб. Очевидцы вполне его понимали: за чудовищем неслись два (предположительно) человеческих существа с рожами, жуткими настолько, что уж лучше всë-таки об стену.
А может, и когда вышеназванный капитан Синсэна в юбилейный двести сорок первый раз подрался с небезызвестной рыжей девчонкой... А тут, как назло, монстр, на свою беду сбежавший из коллекции принца Хаты...
Нет, всё же самым началом стоит считать дивный весенний день, когда Синсэнгуми решили в честной драке доказать, что лучшее место для любования сакурой принадлежит им, а не кучке каких-то проходимцев.

Тогда Окита впервые встретил кого-то, кого сразу побить не удалось.
Да и Кагуре нечасто попадались такие настырные людишки.
А вот как эта история закончилась - ещё неизвестно.

@темы: Фанфики

---

[Tarantir]

На заявку:  Blugirl| Такасуги/Бансай, "в тишине", НЦ

Автор:  Tarantir
Бета:  lady Tyleetael aerLionert
Персонажи: Бансай, Такасуги.
Рейтинг: G
Жанр: ангст
Предупреждение: я не умею писать НЦ. Поэтому, если заказчик хочет, можно за выполнение не считать.

- Эй, тебя Синскэ-сама зовёт, - Матако недовольно морщит носик. Ревнует, глупая девчонка. Впрочем, от такой глупости только польза.
Бансай, не торопясь, меняет струны сямисэна. Ночь, распахнутое окно, сквозь бумажные стены слышно, как играет Синскэ. Красиво, но дело не в одной красоте - Бансай чувствует, как мелодия вплетается в собственный ритм Такасуги. На шаг от полного хаоса, жуткая, гениальная гармония - дышать не в такт этим звукам кажется кощунством.
Низо звал это светом: бумажный фонарик, серебряный блеск клинка, дурацкий фейерверк, электрическая лампочка... открытое пламя. Сам Бансай знает лишь музыку, но имя, в сущности, ничего не меняет: эти напевы тянут к себе людей одним - сырой властью. Одного вдоха достаточно - ты пойдёшь за ним до конца, слишком страшно; чересчур хорошо
Бансай знает, что летит на огонь, прекрасно знает, что как бы ни было прекрасно и горько - не к добру касаться безумия.
Сямисен умолкает.
Бансай снимает наушники и открывает дверь.
Тишина гулко бьёт по ушам.

@темы: Фанфики